— Моя мать, наверное, волнуется обо мне, да?
— Наверняка...
— Она — членососка. В смысле, буквально, членососка. Раньше постоянно отсасывала соседу. Мой отец об этом узнал и ушел. Бросил меня с этой членосоской. Можете себе представить? Это же вообще?
— Слыхал и похуже.
— Круто. Расскажите что-нибудь? Люблю всякие истории.
— Твой брат теперь в лучшем мире. Его страдания множились с каждым вздохом!
— Он страдал только из-за тебя!
— Знаешь, Тейт, в отличие от других моих детей, ты удостоился стольких даров! Почему же ты не можешь ими воспользоваться?! Просто улыбка или доброе слово открыли бы врата в рай.
— (Улыбаясь) Как бы сильно ты этого не хотела... Я никогда не буду твоим идеальным сыночком.
— Ты часто думаешь о сексе?
— Я думаю об одной конкретной девушке. Вашей дочке. Я дрочу, думая о ней. Часто.
— Мне неприятно слушать такое о моей дочери, Тейт...
— Не хотите узнать, что я хочу с ней сделать? Как я уложу её на постель и буду ласкать её нежную кожу, чтобы она мурлыкала, как котенок. Она — девственница. А они так легко становятся мокрыми...
— Ты психопат, Тейт. Это психическое расстройство, терапия здесь не поможет.
— Значит это ваш диагноз: я психопат?
— Да. И самого ужасного толка. Ты обладаешь харизмой и даром убеждения. И ты патологический лжец...
— (сквозь слезы) Так значит всё. Я ничего не могу сделать? Нет надежды на прощение?
— (хлопая) Великолепное представление, Тейт. Ох уж эта роль непонятого подростка... Но психопат по определению не способен на расскаяние.
— Чего же ты тогда хочешь?
— То, чего я хотела, был ты.
— Ты сказала мне уйти.
— Да, но я никогда не говорила прощай.
— Валяй, Рэмбо. Ты её не интересуешь, и тебе с ней больше ничего не светит. Она никогда с тобой не заговорит.
— Я подожду... вечность, если придется.
— У вас с ней были плохие отношения?
— В последнюю нашу встречу она снюхала половину моего кокса, а потом сдала меня копам за него. Она — эгоистичная сука.
Один мой профессор по психиатрии говорил, что люди выдумывают истории, чтобы справиться со страхами. Произведения искусства и мифы нужны лишь для того, чтобы получить иллюзию контроля над тем, что нас пугает. Боишься смерти — придумай реинкарнацию, боишься зла — придумай милосердного Бога, который отправит злодеев в ад.
Я не устаю говорить, что родители все равно будут наносить своему ребенку психологические травмы и создавать проблемы в жизни, как бы они ни старались этого избежать. Травмы возникают везде, где собирается двое и более людей. Мы слишком непохожи, наши вселенные слишком разнятся, чтобы мы могли рассчитывать никогда не ранить друг друга. Я призываю лишь к тому, чтобы не делать очевидных ошибок, которые мы сами в состоянии осознать и предупредить, не быть слепыми, не быть ленивыми. Этого вполне достаточно, чтобы сделать друг друга счастливыми.
— Один из самых ужасных моментов в жизни ребёнка, – сказал Пауль, – это миг потрясения – миг, когда он понимает, что между его отцом и матерью существуют отношения, внутрь которых ему доступа нет. Он никогда не сможет разделить с ними эту любовь. Это потеря. Это – первое осознание факта, что мир – это не ты, а то, что окружает тебя, и что ты одинок в нём.
Cлайд с цитатой