Возглавляя партии и классы,
лидеры вовек не брали в толк,
что идея, брошенная в массы -
это девка, брошенная в полк.
Во многом мы смотрим на мир так же, как тысячелетиями смотрели на него крестьяне. Они говорили, что горы высоки, а император — далек, имея в виду, что их не касаются дворцовые интриги и государственные дела.
Но если такого наблюдателя не оказалось в галереях Лувра, зато он был на улице, где грозно раздавался его ропот и гневом искрились его глаза: то был народ, с его инстинктом, предельно обострённым ненавистью; он издалека глядел на силуэты непримиримых врагов своих и толковал их чувства также простодушно, как это делает проожий, глазея в запертые окна зала, где танцуют. Музыка увлекает и ведёт танцоров, а прохожий видит одни движения и, не слыша музыки, потешается над тем, как эти марионетки скачут и суетятся без видимой причины.
Политика — клоака. Депутаты — паралитики.
Беспомощные, кто голосует — дураки.
Я вижу: старики по улицам ищут бутылки.
Вижу: политики лишь набивают кошельки,
Водят тачки, строят дачи, особняки,
Устраивают склоки по ТВ. Они ведь те же гопники,
Только у власти.
Элигор умел нравиться, он всегда говорил то, что люди хотят слышать – за эту замечательную способность его обожал народ. На прямых линиях у демона часто просили подарки и разные суммы денег, и он никогда никому не отказывал. Ведь и полному дураку ясно – легче раз в год публично подарить ребёнку конструктор «Лего» и увеличить рейтинг до 90 процентов, чем выделять миллиарды баксов на новые детские сады.
Вы, мужчины, все теперь заражены идеологией, политикой, этикой; мы, женщины, чувствуем ещё по-прежнему. Я знаю, что такое родина, но понимаю, во что она обратилась в наши дни: в средоточие убийства и рабства. Можно чувствовать себя частицей своего народа, но если этот народ охвачен безумием, не следует безумствовать с ним вместе. Если для них ты уже стал числом, номером, орудием, пушечным мясом, то я ещё вижу в тебе живого человека, и я тебя им не уступлю. Никогда я не осмеливалась тобой распоряжаться, но теперь я считаю своим долгом защитить тебя; до сих пор ты был разумным, зрелым человеком с твердой волей, теперь, окончательно потеряв волю, ты обратился в негодную, поломанную машину долга, подобно миллионам других жертв. Они завладели твоими нервами, но забыли обо мне; никогда я не была так сильна, как теперь.
Сегодня все, что еще держится в стране, держится на плечах поколений, прошедших социализацию при социализме. Этих людей становится все меньше, а в новую жизнь вливаются недостаточно дееспособные поколения.
Оказывая кому-либо милость, король приобретает одного друга и сто недругов, не считая того, что и друг оказывается потом неблагодарным.
На людях часто отпечатаны
истоки, давшие им вырасти:
есть люди, пламенем зачатые,
а есть рожденные от сырости.
Cлайд с цитатой