Это внутри меня взрывы и грохот.
На фоне Галактики — мы ничтожны и крохотны.
Старый дом, оконные щели.
Я тебя узнавал в каждом из воплощений.
Мы с тобой обломки метеоров. В каменоломне
Мы видимся не впервые — я тебя вспомнил.
На пустынном побережье птицы кричали.
Мне знакомо это чувство, ведь мы где-то встречались.
Жизнь лишь превью, скоро, может, проснусь,
Но даже через тысячу лун буду помнить вкус губ.
Я — это стержень, несущая опора для мира,
Моя смерть — это блеф, что круто разрекламирован.
Тело в мясо, вражий запас патронов иссяк,
Но я продолжусь во всем, к чему притронулся.
Как они живут Вечность, миллиарды звёзд в любви?
Видишь этот Путь Млечный?
Знаешь, из его пыли слеплены и мы с тобой,
Слеплены и мы с тобой.
Пунпун чувствовал, что его голова взорвётся, если он подумает об Айко...
... поэтому он сконцентрировал мысли исключительно на шоколадных кексах и космосе.
Ты была для него всеми галактиками, всеми туманностями, всеми звездами и всеми планетами. Я иногда даже ревновала его к тебе.
Да и какого ***, с каких это капризов,
Гондон в рясе учит меня с телевизора,
Резать мне или простить ту или иную гниду,
Был ли ты «батюшка» на ломах, когда нет выбора?!
Когда измена давит, поцики двигают с клуба,
Когда лежишь, скулишь, просишь оставить зубы,
За тобой идти, отец, дело гиблое,
Да и на Хитром полтос дают за Библию...
Тёмная ночь, лабиринт, мы с глазами завязанными.
Кто это шёпотом нам дорогу подсказывает?
Упрямо на зов мы идём, а он лишь отдаляется,
Но узнаем себя в этом зове, когда не почувствуем ног.
Cлайд с цитатой