Dragon Age: Origins

— Знаешь, Винн… у меня в Антиве остался друг, который был бы счастлив познакомиться с тобой.

— Прошу прощения?

— Салвейл предпочитает зрелых опытных женщин. Он говорит, что они более пышные, более ядрёные и смачные.

— И я именно такая?

— О да. Что проку отрицать, Зевран умеет распознать первосортную пташку.

— Я не пташка!

— Но, в конце концов, тебе же незачем отказывать себе в удовольствии пофлиртовать с мужчиной? Сейчас ты, может, и отнекиваешься, но я тебя уверяю, Салвейл господин зажиточный и довольно симпатичный.

— Я сейчас уйду. Спокойно. Очень спокойно. Это для того, чтоб тебе не пришлось корчиться от боли, когда твой мозг сам собой полезет из ушей.

0.00

Другие цитаты по теме

Как говорил мой учитель, «оглядывайся назад только в засаде и в спальне».

— Алистер, можно тебя на пару слов?

— Безусловно, всё что угодно для моего самого любимого мага. (Безусловно, всё что угодно для моего второго любимого мага).

— Сдаётся мне, что ты и наш отважный командир стали в последнее время неразлучны. Можно сказать, срослись.

— Это слегка преувеличено, ты не находишь?

— Что ж, теперь, когда вы настолько сблизились, тебе наконец следует узнать, откуда на самом деле берутся дети.

— Прошу прощения?!

— Знаю, церковь говорит, что человек видит своих детей во сне, а потом добрые духи вызымают их из Тени и оставляют у него на руках. Но это не правда. На самом деле происходит вот что – когда юноша и девушка крепко любят друг друга…

— Клянусь пылающим мечом Андрасте, я и так уже знаю, откуда берутся дети.

— В самом деле? В самом деле знаешь?

— По крайней мере, надеюсь, что знаю.

— Ааа… тогда всё в порядке. Ай-ай-ай, как ты покраснел. Как мило.

— Ты сделала это нарочно?

— Ну что ты Алистер, зачем я бы стала так поступать?

— Да потому что ты злюка, вечная маска хрупкой старушки, меня этим не обманешь. Я тебе теперь покажу.

— Не хочу никого обидеть, но, может, позволишь мне? У меня всё-таки рука набита.

— Валяй. Покрасуйся.

— Ха! Посмотрим... Когда это я в последний раз засовывал руку в тёмную нору? Хм... А, помню. Долгая история.

Я умею все: от убийства до завивки волос.

— Значит, это... лорд Логэйн?

— У меня больше нет титула, обращайся ко мне просто, как к Серому Стражу.

— Значит, просто Логэйн?

— Верно. Чего ты хотел?

— Ты знаешь, кто я? Я один из Воронов, кого ты нанял, чтобы убить Серого Стража.

— То-то ты кажешься мне знакомым.

— Я только хотел проинформировать тебя, что я провалил мою миссию!

— Да что ты говоришь!

— Я ужасно «провалился».

— Кхм, спасибо, очень мило с твоей стороны было проинформировать меня.

— Алистер, можно тебя на пару слов?

— Безусловно, всё что угодно для моего самого любимого мага. (Безусловно, всё что угодно для моего второго любимого мага).

— Сдаётся мне, что ты и наш отважный командир стали в последнее время неразлучны. Можно сказать, срослись.

— Это слегка преувеличено, ты не находишь?

— Что ж, теперь, когда вы настолько сблизились, тебе наконец следует узнать, откуда на самом деле берутся дети.

— Прошу прощения?!

— Знаю, церковь говорит, что человек видит своих детей во сне, а потом добрые духи вызымают их из Тени и оставляют у него на руках. Но это не правда. На самом деле происходит вот что – когда юноша и девушка крепко любят друг друга…

— Клянусь пылающим мечом Андрасте, я и так уже знаю, откуда берутся дети.

— В самом деле? В самом деле знаешь?

— По крайней мере, надеюсь, что знаю.

— Ааа… тогда всё в порядке. Ай-ай-ай, как ты покраснел. Как мило.

— Ты сделала это нарочно?

— Ну что ты Алистер, зачем я бы стала так поступать?

— Да потому что ты злюка, вечная маска хрупкой старушки, меня этим не обманешь. Я тебе теперь покажу.

Так что лучше слушай меня, потому что если я паду до срока и ты что-нибудь напортишь, я воскресну из небытия, чтобы хорошенько тебя отчитать.

— Мне кажется, ты должен знать, что убийство — это плохо.

— Прости… ты ко мне обращаешься?

— Поэтому ты хотел расстаться с Воронами. Угрызения совести.

— Да, так оно и есть.

— Шути, если хочешь, но я чувствую, что в глубине души ты сожалеешь, что вёл такую жизнь.

— Верно. Я обо всём этом сожалею.

— Ну, что это за вечное детство? Неужели ты хоть раз не можешь поговорить серьёзно?

— Знаю. Я ужасен, и от этого мне грустно. Можно прижаться к твоей груди? Я хочу поплакать.

— Уверена, ты можешь поплакать и не на моей груди.

— Я говорил тебе, что я сирота? Я никогда не видел своей матери.

— О-хо-хо… Сдаюсь.

— Ну да, конечно. А почему бы и нет?

— Прошу прощенья?

— Ну, я б тебе кинул палку. Почему бы и нет?

— Палку?

— Ага. В любое время. Лучше всего в темноте.

— Полагаю, я должна быть польщена.

— Не знаю, что это за поза, но если тебе так привычней – само собой.

Я умею все: от убийства до завивки волос.