У меня сердце чешется, — ужасное ощущение.
Идею Бога изобрёл в утро мира талантливый шалопай...
У меня сердце чешется, — ужасное ощущение.
В третье своё посещение он твёрдо решил улыбнуться ей, однако так забилось сердце, что он не попал в такт, промахнулся.
Скорбно закивал и опять сплюнул. Всегда удивляюсь тому, сколько слюны у простого народа.
Один умный латыш, которого я знавал в 19 году в Москве, сказал мне однажды, что беспричинная задумчивость, иногда обволакивающая меня, признак того, что я кончу в сумасшедшем доме.
Всякий, конечно, предпочитает, чтобы сказали: он похож на вас, — а не наоборот: вы на него.
... Сначала я думал, не проще ли всего послать оный труд прямо какому-нибудь издателю, нeмецкому, французскому, американскому, — но вeдь написано-то по-русски, и не всё переводимо, — а я, признаться, дорожу своей литературной колоратурой и увeрен, что пропади иной выгиб, иной оттeнок — всё пойдёт насмарку.