Язык — это всего лишь наш способ объяснить и развеять великолепие и величие мира. Разобрать. Рассеять. Люди сроду не могли мириться с тем, как на самом деле прекрасен мир. Как его невозможно объяснить и понять.
Когда-нибудь он станет врачом и будет спасать людей. Возвращать им счастье. И даже кое-что лучше счастья: покой.
И все будут его уважать.
Когда-нибудь.
Не то, чтоб я был очень хороший друг. Я скорее заботливый врач, который сам, по собственному почину, выправляет вам позвонки раз неделю.
Ничто не окажется настолько хорошим, насколько ты можешь его представить. Никто не прекрасен настолько, насколько оказывается таким, как у тебя в голове. Ничто так не возбуждает, как собственная фантазия.
— Мы живем в мире, который давно уже нереальный, — сказала мама. — Мы живем в мире символов.
Представьте кого-то, кто взрослеет настолько дурным, что даже не знает, что надежда — просто очередная фаза, из которой рано или поздно вырастают. Кто считает, что можно создать что-то, — что угодно, — что продлится вечно.
Кажется глупым даже припоминать такие вещи.
Множество законов, охраняющих нашу безопасность — эти же самые законы обрекают нас на скуку.
В каждом городе был собор, где проходили одни и те же воскресные мессы, там был и Интернет. Интернет привлекал больше. Все дело в том, что если бы Иисус смеялся на кресте, плевал на макушки римлянам, или делал еще что-нибудь, кроме как молча страдать, Церковь – и все с нею связанное – нравилось бы мальчику больше. Гораздо больше.
Cлайд с цитатой