— А разве вы еще не поняли, — говорит он, — что я не курица и тем более не рыба, и ждать, пока я клюну, — дело пропащее?
Нью-йоркские жители считать умеют только до трех, танцевать только от печки, а думают раз в год по обещанию.
— А разве вы еще не поняли, — говорит он, — что я не курица и тем более не рыба, и ждать, пока я клюну, — дело пропащее?
Нью-йоркские жители считать умеют только до трех, танцевать только от печки, а думают раз в год по обещанию.
На лоне природы даже тот, кто совсем забыл о своём родстве с ней, с новой силой ощущает эту живую связь. Среди гигантских массивов, воздвигнутых древними геологическими переворотами, среди грандиозных просторов и безмерных далей всё ничтожное выпадает из души человека, как выпадает из раствора осадок под действием химического реагента.
Он принадлежал к тем приятным людям, о которых легко забываешь, когда они рядом, но которых вспоминаешь часто, когда они уходят.
... У каждого своя
Стезя, поэзия, свой почерк и подкладка,
Пусть неудачная — и горько с ней, и гадко!...
Судьба-изменщица, но все-таки своя.
Я не люблю мужчин, я не люблю женщин, мне не нравятся люди. Этой планете я бы поставила ноль.
Человек везде над чем-то властвует: над семьей, предприятием, районом, городом, страной… Вот задаешь себе вопрос: почему он принимает именно такое решение, а не другое? Всегда и везде я вижу, что причины этого — в его характере. Не в особенностях его профессии, не в его специальности. Мотивация всех поступков — она связана с характером человека.
Я думаю, что подъезды домов хранят шаги тех, кто когда-то часто бывал здесь и потом исчез. Какие-то замирающие волны и сейчас дрожат в воздухе, они становятся все слабее, но их можно уловить, если прислушаться.