У нас с ним дружеские отношения, как бывает обычно, когда отношения между людьми основаны на взаимной выгоде.
Страдания любви нельзя победить философией — можно только с помощью другой женщины.
У нас с ним дружеские отношения, как бывает обычно, когда отношения между людьми основаны на взаимной выгоде.
Страдания любви нельзя победить философией — можно только с помощью другой женщины.
Мне очень хочется уйти, но что-то заставляет меня остаться. Если человеку представляется случай помучить себя, он не так легко и откажется от этой возможности.
– Ты изменилась, – говорю я.
– Эх ты, дуралей, просто я приняла решение.
Смерть снова вторглась в комнату, где только что веяло бессмертием; вошла мягко и безмолвно, как упрёк твари, обращённый к человеку, этому всеядному убийце, который, разглагольствуя о мире и любви, перерезает горло овцам и глушит рыбу, чтобы набраться сил и продолжить разглагольствовать о мире и о любви, не исключая и Бодендика — мясоеда, слуги Господа.
Наша беда в том, что нет в нас ни настоящей глупости, ни истинной разумности. А вечно – середка на половинку, сидим, как обезьяны, между двумя ветками. От этого устаешь, а иногда становится грустно. Человек должен знать, где его место.
У каждого своя смерть, он должен пережить её в одиночку, и тут никто не в силах ему помочь.
Только идиоты утверждают, что они не идиоты. Противоречить им бесполезно.
— Знаю, оборвать чью-либо жизнь — всегда убийство. С тех пор как я побывал на войне, мне даже муху убивать неприятно. И всё-таки телятина сегодня вечером показалась мне особенно вкусной, хотя телёнка убили ради того, чтобы мы его ели. Всё это старые парадоксы и беспомощные умозаключения. Жизнь — чудо, даже в телёнке, даже в мухе. Особенно в мухе, этой акробатке с её тысячами глаз. Она всегда чудо. И всегда этому чуду приходит конец. Но почему в мирное время мы считаем возможным прикончить больную собаку и не убиваем стонущего человека? А во время бессмысленных войн истребляем миллион людей?
Вернике всё ещё не отвечает. Большой жук с жужжанием носится вокруг лампочки. Он стукается о неё, падает, ползёт, опять расправляет крылья и снова кружит возле источника света. Свой опыт он не использует.
— Каждый неизменно находится на пути к Богу, — устав от борьбы, отвечаю я. — Весь вопрос в том, что человек под этим подразумевает.
Смерть немилосердна, от неё не ускользнешь.