Мы были словно чужие, хорошо знающие друг друга люди.
— Как я умру? Это будет неожиданно... Не хочу портить эффект.
Мы были словно чужие, хорошо знающие друг друга люди.
— Двенадцать лет работаю над этой поэмой. Я должен оправдать ожидания поклонников.
— Но тут всего три строчки.
— Вот и показывай незаконченные вещи!
— Ты когда-нибудь слышал о пожизненном рабстве?
— Нет.
— А о вопиюще несправедливом контракте?
— Нет.
— Отлично! Он нам подходит.
Вам случалось слышать шутку столько раз, что вы уже забывали, что в ней смешного, а потом услышите её вновь, как будто впервые, и вспомните, что в ней приводило вас в восторг.
— Папа не рассказывал про день, когда ты родился?
— Да, тысячу раз. Он наконец-то заловил рыбу.
— Не вымысел, а то, что есть. Не рассказывал?
— Нет.
— Твою маму привезли около трех часов дня. Ее привез сосед, потому что твой отец был в деловой поездке. Роды раньше срока, но осложнений не было. Все прошло идеально. Отец жалел, что его не было. Это сейчас принято, чтобы отец присутствовал при родах, а тогда я не знаю, что бы изменилось, будь он в городе. Вот так ты и появился на свет. Не очень увлекательно, верно? Если бы мне пришлось выбирать между подлинной версией и той, про рыбу и обручальное кольцо, я все-таки выбрал бы вторую — вот она по мне.
— Хорошая версия.
Говорят, когда встречаешь свою суженую, время замирает, и это правда... Но все упускают, что потом оно пускается во весь опор, навёрстывая упущенное...