Но я предупреждала вас, что я живу в последний раз. Не ласточкой, не кленом, не тростником, не звездой, не родниковою водой, не колокольным звоном. Не стану я людей смущать и сны чужие навещать неутоленным стоном.
Кино — это театр для бедных.
Но я предупреждала вас, что я живу в последний раз. Не ласточкой, не кленом, не тростником, не звездой, не родниковою водой, не колокольным звоном. Не стану я людей смущать и сны чужие навещать неутоленным стоном.
Хотелось попробовать всё, исчерпать этот мир до конца, прежде, чем перебраться в следующий.
За тонким полотном все просто и понятно,
земное мастерство там явно не в чести -
от самых громких слов там остаются пятна,
от самых тихих слез там небеса чисты.
За тонким полотном мы все как на ладони...
... я могла поклясться, что он считает меня полностью и окончательно рехнувшейся, потому как я сообщила ему, что верю в ад, а также и в то, что некоторые люди, и я в том числе, обречены пребывать в аду еще при жизни и это ниспослано им в наказание за то, что они не верят в загробную жизнь, а если не веришь в загробную жизнь, то она и не ждет тебя после смерти. Каждому, так сказать, по вере его.
Так к стихии смерти отнесёшься мудро?
Из конца – в начало по Весам пройдёшь.
Не тревожит полночь, если знаешь: утро
Вновь разбудит солнцем. Вечно ты живёшь!
О, тоска! Через тысячу лет
Мы не сможем измерить души:
Мы услышим полет всех планет,
Громовые раскаты в тиши...
— Я смерти не боюсь, любезный!
— Правда? А я боюсь. Моя жена умерла. Раковая опухоль. И в скорби я постигал смерть. Из той бездны ни мужчинам, ни женщинам возврата нет.
— И вам не хочется увидеть ее? Не хочется вернуть к жизни?
— Она живет. На небесах. А когда бездна поглотит и меня — мы снова будем вместе.
Сомневаюсь, что им есть какое-то дело до нас. В конце концов, для них время остановилось в момент смерти.