Нет тюрьмы хуже, чем строим мы из собственных страхов и покаяний.
Знаешь, что коп боится больше всего? Больше чем пули, больше всего в жизни. Тюрьмы. Попасть туда, где сидят посаженные тобой же. Если этим пригрозить копу, он станет опасен.
Нет тюрьмы хуже, чем строим мы из собственных страхов и покаяний.
Знаешь, что коп боится больше всего? Больше чем пули, больше всего в жизни. Тюрьмы. Попасть туда, где сидят посаженные тобой же. Если этим пригрозить копу, он станет опасен.
Ни от чего не легчало. Ни с кем не складывался разговор. Никто ни на один вопрос Илье не мог ответить. Сожаления не было. Страха не было. Удовлетворения не было. Снаружи был вакуум, и внутри был вакуум тоже. Безвоздушное бездушное. Домой ехал, только потому что надо было ехать куда-то. Приехать и лечь спать. Проспаться и вскрыть себе вены. Ничего в этом сложного не было, на зоне научили. Ничего в жизни сложного не было: и умирать легко, и убивать — запросто. Но ни от одного легче не станет, ни от другого.
Новорождённый невинен, это пока ещё чистый лист. У младенца имеются лишь базовые потребности: есть, пить, испражняться, а также любить и быть любимым. Но что-то может пойти не так в зависимости от обстоятельств и конкретной семьи, где родился малыш. Ребёнок, который подвергался мучениям и насилию, не в состоянии отомстить обидчикам в реальной жизни, потому что он беззащитен и слаб, но он может – и, скорее всего, будет – плодить в своём воображении фантазии об отмщении. Ярость, как и страх, никогда не возникает без причины.
Очень важно ничего не бояться, потому что если бояться и сидеть дома, то можно пропустить самое интересное.
— Вражда — это нормально. В ней нет ничего противоестественного, Уилл Генри. Разве антилопа — враг льва? Разве лоси или коровы испытывают враждебность к волку? Для Антропофагов мы не представляем из себя ничего кроме одного. Мы для них — мясо. Мы — добыча, а не враги. Нет, Уилл Генри, наш враг — это наш страх. Ослепляющий, безрассудный страх. Страх скрывает от нас истину и искривляет восприятие очевидного, такая это отрава. Страх ведёт нас к иррациональным предположениям и ложным выводам.
Иногда наши страхи говорят о наших желаниях больше, чем мы сами говорим себе о них. Но если ты узнаешь, почему ты боишься того, чего на самом деле хочешь, ты узнаешь себя.
У того, кто большую часть своей жизни провел в местах не столь отдалённых — душа в клетку.