Мальчик сидел не со мной, но где-то совсем в своем мире. И если он псих, Кэт, я лучше буду таким психом, чем тихой, обычной, человеческой сукой.
Умение мастерски
управлять
состояниями
своего рассудка –
вот это –
это успех.
Мальчик сидел не со мной, но где-то совсем в своем мире. И если он псих, Кэт, я лучше буду таким психом, чем тихой, обычной, человеческой сукой.
Ничего,
Это песок.
Я к нему не привыкну.
Сухо и жарко,
Пустынно слишком
Для того,
Чьи язычники-
Предки
Боготворили
Море.
В том и вся красота.
Прибои песка —
тоже прибои.
Римляне не отсоединяли себя от тел.
Тело – не временное
пристанище духа,
но дух и есть.
Для христиан тело – не я,
для буддистов, арабов тоже,
для римлян тело рассказывает, кто ты.
Ты то,
что ты делаешь с телом своим.
Христиане зашорили себе взгляд,
мы боимся видеть тела,
мы не хотим до конца понимать,
кто мы,
римляне – нет.
Они разбирали тело,
рисуя портрет души.
И там, где хребет Алатау
Особенно тонок,
Выпирая наружу
Белой костью снегов,
Встречает гостей тишиною ребенок
С янтарными пятнами вместо зрачков.
Выбор заставляет думать, это полбеды. Выбор порождает ответственность за будущее. Диктатура – освобождает. Вот тебе оно одно, и это одно лучшее, потому что другого у тебя все равно не будет. Интернет сделан для счастья человека, вот он и вводит диктатуру через различные тренды и топ-листы. Но если раньше у редких овец в ответ на слишком явную диктатуру да возникало псевдостремление к какой-то эфемерной свободе, то теперь никто, ни дай бог, не сделает шагу вправо или влево от общей линии, потому что сегодня там не стоят КГБшники с гулагами, нет там и толстого лейбла-капиталиста-эксплуататора. Нынче там абсолютный ужас – нынче там ВЫБОР.
Искусство — музыка, фильмы, картины, книги, по сути своей — концентрат. Человеку можно тысячу раз повторить одну и ту же истину, пока он ее не проживет, она останется для него лишь пустым набором звуков, как бы он с ней ни соглашался, как бы ни старался запомнить. Люди способны что-то вместить в свою жизнь, лишь когда это что-то проживается.