Я переварила рану в творчество.
Басня о том, что для творчества нам нужно время — много времени — мешает нам пользоваться имеющимся запасом.
Я переварила рану в творчество.
Басня о том, что для творчества нам нужно время — много времени — мешает нам пользоваться имеющимся запасом.
Каждый раз надеюсь, что однажды проснусь и ничего не буду чувствовать, разлюблю его — но каждый раз просыпаюсь с этой же болью. Как будто у меня рак души.
Я просыпалась от холода, были времена,
Терпела головную боль с ночи до утра,
Бродила по квартире в поисках ответа
на вопрос, который ещё не задала.
Кричала «оревуар» и возвращалась назад.
У меня паранойя, я слышала голоса.
В душе моей непонятно зима или весна,
Я думаю, эта встреча — наш самый яркий провал.
Зачем ты делаешь больно тем, кто тебя любит? Они ведь беззащитны из-за любви к тебе.
— Пусть знает, что между нами были настоящие чувства!
— У нас ничего не было.
— Как ты мог так сказать?
— Это правда. Всё время, когда я был с тобой, я думал лишь о Сьюзан. Каждый раз обнимая тебя, каждый раз целуя тебя, я думал: «О Боже, если бы это была Сьюзан...»
— Если так, лучше убей меня. Это будет не так больно.
— Для этого я к тебе слишком безразличен.
Писать следует потому, что люди — духовные существа, а писательство — мощная разновидность молитвы и медитации, помогающая глубже понять самих себя, а также установить связь с более высоким и глубоким источником внутренней мудрости.
Любишь, любишь человека, а потом смотришь – и не любишь его, а если чего и жаль, то не его, а своих чувств – вот так выпустишь их погулять, а они вернутся к тебе ползком, с выбитыми зубами и кровоподтеками.
Но как бы там ни было, я считаю, что была к тебе несправедлива. Сбивала тебя с толку и причиняла немало боли. Однако тем самым я сбивала с толку и причиняла боль самой себе. Я не собираюсь оправдываться или защищать себя, но это так.
Меня душила такая невыносимая тоска, слезы струились потоком по щекам, а от боли в груди хотелось лезть на стены, нечеловечески крича. Всё вокруг окрасилось в черный цвет, смешавшись со светом, излучаемым моей душою; чувства, притухшие на мгновенье, издали хлопок, взорвавшись где-то внутри грудной клетки. Чувствуя внутреннее кровотечение, отплевываясь кровью, я добавляю в этот коктейль алый цвет и провожу дрожащим пальцем по осколкам этих чувств, содрогаясь от каждого неравномерного стука в груди и сдерживая желание разорвать свое сердце к чертям.
Моё информационное тело кажется мне телом потерявшего форму спортсмена. Пресс продолжил качать исключительно мой внутренний цензор.