Очевидно, книга человеческих судеб скудна сюжетами, но богата интерпретациями.
Судьба изъясняется, как старый нью-йоркский китаец, потерявший протез: язык, вроде бы, нормальный, а поди хоть пару слов разбери. Немыслимый труд.
Очевидно, книга человеческих судеб скудна сюжетами, но богата интерпретациями.
Судьба изъясняется, как старый нью-йоркский китаец, потерявший протез: язык, вроде бы, нормальный, а поди хоть пару слов разбери. Немыслимый труд.
Ну о чем можно говорить, когда судьба уже стоит за углом, и ты здорово подозреваешь, что в руках у нее скорее топор, чем букет фиалок...
Вообще-то, я склонен поддаваться панике; слонов, собственноручно изготовленных мною из мух, хватило бы на заселение зоопарков всех обитаемых миров.
А когда с человека слетает невежественная заносчивость, под ней нередко обнаруживается самая что ни на есть махровая застенчивость.
... то и дело причудливо изменяя оттенки, как это свойственно лишь закатам и синякам...
Чудеса не приносят ни счастья, ни комфорта; невероятные события не освобождают от пут повседневности, а всего лишь перекручивают эти путы на иной манер, перед тем как затянуть их потуже... Невыносимо туго, по правде говоря!
Всегда радостно выяснить, что чужой поступок, казавшийся тебе демонстрацией слабости, на самом деле был проявлением силы, видимая покорность судьбе — следствием хладнокровного расчета, а душевная черствость — виртуозным самообладанием.
В трудную минуту, когда кажется, что жизнь не удалась, будьте бдительны, не проклинайте судьбу – ни вслух, ни даже про себя. Мужчина за соседним столиком в кафе, девушка, улыбнувшаяся вам в метро, приветливая старушка во дворе могут оказаться одними из тех, кто с радостью проживёт вашу жизнь вместо вас. Вы даже и не заметите, как это случится. Они называют себя НАКХИ. Они всегда рядом с нами. Мужество и готовность принять свою судьбу, какой бы она ни была, – наша единственная защита от них, но она действует безотказно.
Что-что, а жизнь у меня и без того удалась — дальше некуда, хоть мордой в салат падай!