Исключительность «я» скрыта как раз в том, что есть в человеке невообразимого.
Заколдованный круг. Люди глохнут, потому что включают музыку всё громче и громче. Но поскольку они глохнут, им ничего не остаётся, как включать её ещё на большую громкость.
Томаш тогда ещё не понимал, что метафора – опасная вещь. С метафорами шутки плохи. Даже из единственной метафоры может родиться любовь.
Мы все не допускаем даже мысли, что любовь нашей жизни может быть чем-то лёгким, лишённым всякого веса; мы полагаем, что наша любовь — именно то, что должно было быть; что без неё наша жизнь не была бы нашей жизнью. Нам кажется, что сам Бетховен, угрюмый и патлатый, играет нашей великой любви своё «Es muss sein!».
Быть женщиной для Сабины — участь, которую она не выбирала. А то, чего мы не выбираем, нельзя считать ни нашей заслугой, ни нашим невезением.
Она никогда не задавалась вопросами, которые мучат человеческие пары: он любит меня? Любил ли он кого-нибудь больше меня? Он больше меня любит, чем я его? Возможно, все эти вопросы, которые обращают к любви, измеряют её, изучают, проверяют, допытывают, чуть ли не в зачатке и убивают её. Возможно, мы не способны любить именно потому, что жаждем быть любимыми, то есть хотим чего-то (любви) от другого, вместо того чтобы отдавать ему себя без всякой корысти, довольствуясь лишь его присутствием.
Неверие (постоянное и систематическое, без тени колебания) требует колоссального усилия и сноровки...
Ни у кого нет никакого призвания. И это огромное облегчение — обнаружить, что ты свободен, что у тебя нет призвания.
Cлайд с цитатой