Бёрдмэн (Birdman)

— Знаешь, ты болтаешься здесь, стараешься быть невидимой под маской обреченной неудачницы, но ведь без толку. Ты не невидима, ты огромна. Ты просто запуталась, ты — свеча, горящая с обоих концов, но это прекрасно. И никакие бухло, трава или гонор этого не скроют.

— Хорошо, что ты актер, а не писатель. А то это было как сопли в сиропе, аж уши слиплись.

0.00

Другие цитаты по теме

Знаешь, дебилы плодятся как мухи. P. T Барнум это понял и изобрёл цирк.

A douchebag's burn every minute! That was P.T.Barnum's premise when he invented the circus.

Давай по-честному, папа... ты делаешь это не ради искусства. Это просто потому, что ты снова хочешь почувствовать себя значимым. И знаешь что, есть целый мир, где люди борются за то, чтобы стать значимыми каждый божий день, а ты делаешь вид, будто его вообще нет. Эти вещи случаются в мире, который ты умышленно игнорируешь. В мире, где, если честно, о тебе давно уже забыли. В смысле, а кто ты, ***ь, такой? Ты ненавидишь блогеров, смеёшься над Твиттером, у тебя даже на Фэйсбуке странички нет. Ты из тех, кого вообще не существует. Ты делаешь это, потому что ты до смерти боишься, как и все мы, что ты — никто. И знаешь что? Ты прав. Ты никто. Это ничего не значит, понял? Ты ничего не значишь. Уясни это.

Я хочу ничего не чувствовать в следующий раз, как увижу тебя.

Вещь определяется своей сутью, а не словами.

Я как-то летел из Лос-Анджелеса. И Джордж Клуни сидел где-то в двух рядах от меня — костюм, запонки и этот подбородок. И мы попадаем в страшный, ужасный шторм. Наш самолёт трясло, качало. И народ на борту рыдал, люди вслух молились, понимаешь? А я просто сидел. Они рыдают, а я сижу и думаю: «О Боже! Утром, когда Сэм получит газету, на обложке будет лицо Клуни, а не моё».

— Мы были бы жуткими родителями.

— Ужасными, вырастили бы...

— Серийного убийцу.

— Или Джастина Бибера.

Как мы здесь оказались? Ну и дыра. Жуткая вонь. Нам не место в этом дерьме.

Что же такое должно произойти в жизни человека, чтобы он стал критиком?

Все мы отчаянно стремимся к вершинам,

Достигнув их, страшимся упасть.

Но не тот силен, кто был славен всемирно,

А тот, кто, упав, смог подняться, смог встать.