Крупные воры всегда походят на честных людей.
Паспорта для того и устроены, чтобы мешать честным людям и помогать мошенникам.
Крупные воры всегда походят на честных людей.
— А ведь Вы, оказывается, человек с сердцем! — заметил генерал.
— Иногда, — просто ответил Филеас Фогг, — когда у меня есть время.
Настоящий англичанин никогда не шутит, когда дело идёт о столь серьёзной вещи, как пари.
Казалось, он в высшей степени обладал тем, что физиономисты называют «спокойствием в движении» — свойством, присущим людям, которые больше делают, чем говорят.
Ой, косатики, всё виноватых ищите, власть пытаете. Ой, а где эта власть? Кто её видел-то? А я видела. Я тут, считай полвека, без малого, прибираюсь и вот, что вам скажу: наша власть, как и народ безмолвствует, но не бездействует. Смотрите как быстро и ловко эти коты неуёмные разграбили полстраны. Всё носишь и носишь им пепельницы, а что толку то, утром прихожу, опять нет. Едят они их что ли? Так, к сожалению, было почти всегда: и при царе-батюшке и при генеральном секретаре и при президенте, прости Господи. Всё себе, всё для себя, лишь бы нахапать, тьфу. Наша российская власть начинает двигаться и соображать, когда действует только в личных интересах, для своего «я». А мы, мы собираем крошки с их стола и верим лучшую жизнь. И так будет всегда, пока в их кабинете пропадают пепельницы.
— Если бы все было бы так легко, знаешь, сколько людей этим занимались?
(Будь это просто, брат, все бы этим занимались.)
Ты ограбил себя, ты отнял у себя сознание собственного достоинства, свой приятный досуг, веселые вечера. И ради чего?
Завхоз 2-го дома Старсобеса был застенчивый ворюга. Все существо его протестовало против краж, но не красть он не мог. Он крал, и ему было стыдно. Крал он постоянно, постоянно стыдился, и поэтому его хорошо бритые щечки всегда горели румянцем смущения, стыдливости, застенчивости и конфуза.