Нет лучшей техники боя, чем ожидание того, что противник уничтожит сам себя…
Безопасность — мой злейший враг. Она усыпляет мои рефлексы и мою инициативу.
Нет лучшей техники боя, чем ожидание того, что противник уничтожит сам себя…
Я использовал свою силу, до тех пор, пока она не стала дымом в моих венах, и потом в дело пошли навыки с моих иллирийских тренировок, пока размахивание щитом и мечом не стало всем, что я знал, что я мог пустить в дело против полчищ врагов.
Каждый человек, который на что-то решается, получает 3 разновидности врагов: тех, кто хотел бы сделать это вместо него; тех, кто хотел прямо противоположного; тех, кто ничего не делает, — их большинство, и это самые яростные критики.
— Ты одна из нас или же одна из них?
— И то, и то. Как и многие другие, после двух-трех поколений. Разделять на данов и саксов уже глупо.
— Когда одни пытаются уничтожить других — нужно выбрать сторону.
— А я отказываюсь. Это игры для стариков. Я не хочу отвечать за вражду минувших лет. Я не была и не буду врагом ни одной из сторон. Я не стану марать честь матери или отца.
№ 103683 колеблется. Он хотел вернуться в Бел-о-кан, чтобы рассказать о своей одиссее, но Шли-пу-ни просит его отказаться от своего плана.
Бел-о-кан создал армию для того, чтобы «не знать», так не вынуждай его знать то, что он не хочет знать.
Как собака, человек, чувствуя запах страха, испытываемого противником, переходит в атаку.
Паук — у него нет имени, так как одиноким существам не нужно распознавать своих, – спокойно ждёт. В молодости он не умел сдерживать нетерпение и упустил немало добычи. Он думал, что любое насекомое, попавшее в паутину, обречено. На самом деле это еще только половина успеха, все решает время. Надо повременить, и обезумевшая дичь запутается сама. Такова высшая, утонченная философия пауков. Нет лучшей техники боя, чем ожидание того, что противник уничтожит сам себя.
Каждый человек, который на что-то решается, получает 3 разновидности врагов: тех, кто хотел бы сделать это вместо него; тех, кто хотел прямо противоположного; тех, кто ничего не делает, — их большинство, и это самые яростные критики.