— В этой гостинице без конца плачут, — сказал я, прислушиваясь к сдерживаемым рыданиям в плюшевом холле, которые доносились из угла, где стояли кадки с растениями. — И почему-то обязательно под пальмами.
— В каждой гостинице много плачут, — пояснил Меликов.
— В отеле «Ритц» тоже?
— В отеле «Ритц» плачут, когда на бирже падает курс акций. А у нас, когда человек внезапно осознает, что он безнадежно одинок, хотя до сих пор не хотел этому верить.
Приятные воспоминания плохи, потому что это прошлое, неприятные хороши опять-таки потому, что это прошлое.
— Иногда мне всё же надоедает быть эмигрантом, — сказал я, ещё более раздосадованный. — Сегодня я, к примеру, весь день быть эмигрантом. Сперва с Силверсом, потом с Каном. Как ты относишься к тому, чтобы побыть просто людьми?
— Когда человеку не надо заботиться ни о своем пропитании, ни о крове, он перестаёт быть просто человеком, дорогой мой Руссо и Торо. Даже любовь вдет к катастрофам.
— В том случае, если её воспринимать иначе, чем мы.
— А как мы её воспринимаем?
— В общем плане. А не в частном.
— Боже правый! — сказала Наташа.
— Воспринимаем как море. В целом. А не как отдельную волну. Ведь ты сама так думаешь? Или нет?
— Я? — В голове Наташи слышалось удивление.
— Да. Ты. Со всеми твоими многочисленными друзьями.
Наступила краткая пауза. Потом она сказала:
— Как, по-твоему, рюмка водки меня не убьёт?
... воспоминания чрезвычайно опасны; если ты вступишь на путь воспоминаний, то окажешься на узких мостках без перил, по обе стороны которых — пропасть; пробираясь по этим мосткам, нельзя ни иронизировать, ни размышлять, можно только идти вперед не раздумывая.
Есть вещи, раздумье о которых не способствует их прояснению. Потому и не стоит о них слишком долго рассуждать. Это только всё портит и усложняет.
— Как трудно бедному человеку в Америке наслаждаться любовью! Без собственной квартиры это почти невозможно. Страна, наверное, полна безутешных онанистов. Проституток в этих стерильных широтах я тоже не видел. Богатырского телосложения полицейские, освобожденные от военной службы именно благодаря своей комплекции, хватают эти хилые зачатки эротики на улицах, как собачники бродячих мопсов, и доставляют их безжалостным судьям, которые приговаривают их к большим штрафам. А где же людям заниматься любовью?
— В автомобилях.
Cлайд с цитатой