У нас (как кто-то заметил) честные люди встречаются реже, чем святые.
Чтобы согреть Россию, некоторые готовы ее сжечь.
У нас (как кто-то заметил) честные люди встречаются реже, чем святые.
Спи, усталая Россия, -
Говорит Господь любя, -
В эту полночь все святые
Вновь просили за тебя.
Быть в России нежным цветком непозволительно. В России должно быть лопухом, на худой конец — одуванчиком.
У нас огромная и богатейшая страна, но, чтобы ее отнять и поделить, надо какое-то законное основание. А когда законного нет, то надо подвести хотя бы видимость закона. Придраться хотя бы к тому, что некоторые русские бьют своих жен.
Он никого не продаст, чтобы купить себе будущее. А это, друзья мои, называется честностью, мужеством.
Мне кажется, в России, на самом деле, две реальности. Есть московская реальность и реальность маленьких городков, посёлков, деревень, далеких от Москвы. Вот сейчас для меня, как для москвича, реальность — это что-то, меняющееся с огромным ускорением. Помню, лет семь назад меня и других режиссеров пригласили на телеканал «Дождь» на часовую программу подискутировать, нужна ли в искусстве цензура. Там были Кирилл Серебренников, Лёша Попогребский, ещё кто-то. Я тогда сказал: «Ребята, почему такой формат странный — час? Давайте быстро скажем, что цензура не нужна, и разойдемся, это две минуты максимум». Реальность провинции вообще другая, там ничего абсолютно не происходит, единственное — какая-то мнимая стабильность действительно появилась: такой уровень чуть выше бедности, при котором люди как-то начали спокойно жить. Она их невероятно радует. Их очень хорошо можно понять. Как Москве всегда было всё равно, что там в провинции, так и им абсолютно всё равно, что происходит в Москве, что там за «болотная» история. Они просто вообще не понимают, что происходит.
По статистике, в России на сотню девчонок
Девяносто восемь пацанов, из которых
Десять наркоманов, а из этих десяти
Восемь даже не доживут до тридцати.