Я продукт издевательств и насмешек, всего самого злобного, что было сказано обо мне когда-либо.
Я прирожденный артист. Когда открываю дверь холодильника и в нем загорается свет, мне сразу хочется петь.
Я продукт издевательств и насмешек, всего самого злобного, что было сказано обо мне когда-либо.
Я прирожденный артист. Когда открываю дверь холодильника и в нем загорается свет, мне сразу хочется петь.
В мире много вещей, которые вызывают у меня привыкание: наркотики, алкоголь, сигареты, интернет, видеоигры, татуировки, эмоции, секс, даже моя работа. Но самая дурацкая из моих зависимостей – сахар. Вернее, шоколадки «Minstrels», от которых у меня иной раз начинается шоколадное похмелье.
Если долго ходить мимо парикмахерской, когда-нибудь ты зайдешь и подстрижешься. Если долго жить в Лос-Анджелесе, ты сделаешь какую-нибудь операцию. Я вот себе волосы сделал погуще, а мне это даже не нужно было, я просто заскучал.
Бандиты предпочитают ТТ, сделанный в Китае: один раз выстрелил и выбросил. А вот чеченцы действительно знают толк в оружии. Говорят, в начале девяностых за мой пистолет там давали «жигули».
Я мечтал о том, чтобы изменить свою обычную жизнь, но моя жизнь никогда не была обычной. Просто я не замечал, насколько она необычна.
Устала я не от труда, а от борьбы с собственной душой. Не умею я применяться к жизни, всё хочется приложить к ней своё, а это «своё», воспитанное в мечтах, слишком хрупко и разлетается на куски при первом же столкновении.
Иногда я рисую улыбку, но при этом не улыбаюсь. Красная помада – это моя маска… Она появилась спонтанно, чтобы скрыть слезы, тоску в глазах. Это яркий акцент и отвлекающий маневр, который помогает скрыть печаль и тоску. Эта помада стала символом женственности, символом: «Я все еще».
Если я и сорву бурные и продолжительные овации, то только на своих собственных похоронах.
Был такой год, когда я безмерно увлекался алкоголем и таблетками. Со всем этим я давно уже завязал, кстати. Но в тот раз сижу я на церемонии и думаю: «А я вообще дойду до сцены, если меня наградят? Не уверен».
Вы когда-нибудь просыпались с чувством обреченности и затаенной радости одновременно? Словно что-то вот-вот должно случиться, что-то важное, а вам этого не хочется. Вроде бы какая-то перемена, нужная в жизни, да только менять что-то страшно. Бывало? Так вот и встала с утра с такой мыслью.