Осень. Пульт в руках. Сижу, уткнувшись в ящик.
А она любит меня, походу, по-настоящему.
Осень. Пульт в руках. Сижу, уткнувшись в ящик.
А она любит меня, походу, по-настоящему.
Другими стали может, а может и нет,
Но нет сил набрать номер и сказать «Алло, привет»
Нет сил вникать в эти цитаты из статуса
Осознавая, что на душе не так уж и радостно...
Глаза напротив монитора. Одна в квартире.
Ищет ник, где три точки в середине...
Ищет среди друзей, прокручивая список,
Ей нужен тот один. Тот, кто был ей близок.
Кто-то лгал больше.
Кто-то молчал дольше.
Кто-то знает правду, но расскажет позже.
Кого-то пичкают ложью.
Кто-то в личку шлёт прошлое.
У кого-то всё сложно и кто-то останется брошенным.
Другими стали может, а может и нет,
Но нет сил набрать номер и сказать «Алло, привет»,
Нет сил вникать в эти цитаты из статуса,
Осознавая, что на душе не так уж и радостно...
Ах, как ты похожа, осень,
На позднюю любовь мою,
Ведь ты, нежданная, не спросишь
За что люблю, о ком пою.
Богатство красок очень схоже
С тем, что сейчас в моей душе.
Ещё не пламя, нет, но всё же
Любви костёр горит уже.
Осень приближается как неумолимое войско. И ты понимаешь, что любовь — это нечто большее, чем игривое слово легкомысленной женщины.
Мне нужно лишь чуть чуть, совсем немного времени,
Что бы моё время не было просто потерянно,
Нужна всего одна, и нет никого дороже,
Нужны её глаза, волосы, губы и кожа,
И я теперь уверен, что нашёл всё же,
Именно ту, и нет никого дороже.
По вершинам деревьев пойду
и тебя уведу.
Как под ветром вершина меняет цвет,
так и в любви постоянства нет,
ветра порыв, случайный каприз -
возникли и сникли любовь и лист.
По вершинам деревьев пойду
и сам пропаду.
Когда придет октябрь — уходи,
По сторонам презрительно гляди,
Кого угодно можешь целовать,
Обманывать, губить и ***овать
До омерзенья, до безумья пить.
Но в октябре не начинай любить.
Она незваная, нежданная пришла,
болтала громко и дымила папироской,
а я подумал: «как же хороша,
как явно пахнет августом и осенью».
Но я был глуп, я видел в ней пролет
мгновения — ведь завтра же забуду,
проходит все, и женщина пройдет
букетиком отцветших незабудок.
Тогда смотрел — как будто бы поверх,
писал стихи, но как бы в одолженье.
Она к семи бежала на концерт,
вся превращаясь в спешку и движение.
Не возвращалась. В марте, сентябре
не возвращалась! Я корился: «сукин...!»
Сейчас упал бы на колени перед ней
и целовал безумно ее руки.
Сейчас бы плакал «милая, прости!»
и не стыдился слез бы, не стыдился!
Но все проходит. Осень впереди.
Нет никого, лишь листья, листья, листья...