Научиться быть сильной и чувствовать то, что чувствуешь ты, а не кто-то другой – да, это было нелегко. Но когда научишься, потерять навык уже невозможно.
Люби меня. Все будут любить меня, и ты, что меня пробудила, должна любить больше всех.
Научиться быть сильной и чувствовать то, что чувствуешь ты, а не кто-то другой – да, это было нелегко. Но когда научишься, потерять навык уже невозможно.
Люби меня. Все будут любить меня, и ты, что меня пробудила, должна любить больше всех.
Она улыбнулась улыбкой невинного ребенка, проснувшегося и увидавшего, что за окном – весна.
Интересно, подумала она, каково это — выйти замуж?
Немного неправдоподобно и вместе с тем чересчур окончательно. Если жизнь состоит из череды выборов, рассуждала она, тут-то жизни и придет конец: через неделю никакого выбора не останется. Королева будет править своим народом. Заведет детей. Может быть, умрет родами... а, может, старухой или на поле брани. Но все равно дорога неизбежно приведет в могилу — шаг за шагом, вздох за вздохом.
С вашим племенем всегда так. Вам подавай молодость и красоту. Свои собственные вы уже давным-давно растратили и теперь изобретаете все новые способы добывать их – с каждым разом все сложнее. А еще вы все время хотите власти.
Слышишь? Они просыпаются. Они все уже просыпаются. Расскажи мне еще о молодости, что украла у них. Расскажи мне о красоте и могуществе. Расскажи, как ты умна, твое темнейшество.
Она остается на краешке времени, непреклонная, целая и невредимая, всегда – по ту сторону, за пределом, и однажды ты откроешь глаза и увидишь ее, а потом не увидишь вообще ничего – только тьму. Это будет не больно. Она нежно подхватит тебя – как перышко. Не срежет острым серпом, а сорвет, как цветок – чтобы украсить прическу.
— Вы разговаривали, — сказал Одд.
Животные переглянулись и уставились на Одда. Нет, они не сказали «Кто? Мы?», но это отчетливо читалось в их позах и по выражению на мордах.
— Кто-то же разговаривал, — сказал Одд, — и это точно был не я. А значит, это вы, ребята. И не спорьте.
— Мы не спорим, — сказал медведь. — Потому что мы не умеем разговаривать. — Потом он сказал: — Упс.
Делу время, потехе час, хотя, по большему счету, сам черт не разберет, где кончается одно и начинается другое.