— Что случилось?
— Вы пытались спасти меня. Очень глупо с учетом того, что я в помощи не нуждаюсь, а вы не умеете плавать.
— Спасибо за то, что вытащили меня.
— Нелегко было, скажу я вам. Далеко нас отнесло от берега.
— Вы не пытались утопиться?
— Нет, я не из самоубийц. Может быть это и плохо.
— Ты запросто можешь швырнуть 5 миллионов Джилли Стюарт, а мне не хочешь дать какие-то 25 тысяч!
— Я знала, для чего отдаю Джилли эти деньги.
— Правда? Я думал, для того, чтобы купить себе чистую совесть. Пожалуй, единственный способ что-то получить от тебя — это попытаться убить тебя или пристрелить этого твоего милашку-мужа!
— Мисс Харпер, вот мы и снова встретились!
— Надеюсь, это не войдет у вас в привычку.
— Слишком поздно. Я уже к вам пристрастился.
— Выпивка и секс. Вот что погубило твоего дядю — выпивка и секс.
— Верно. Он не мог получить ни того, ни другого, потому и застрелился.
Я бы никогда не решился оборвать свою жизнь, ибо верю в нее. Я согласился бы и на худшую долю, быть слепым, немым, кем хотите, лишь бы ощущать в чреслах то сумрачное и жгучее пламя, которое и есть мое «я», мое живое «я». Я и тогда благодарил бы жизнь за то, что она еще позволяет мне пылать.
— Алло.
— Мне звонил Николас, он совсем раздавлен, он умрет если мы ничего не сделаем.
— Он умрет даже если сделаем, ничего из того, что мы делаем не действует на него.... Я сдаюсь.
— Я понимаю, что тебе стыдно, мне тоже, но ты молодец, Дэвид, и Карен тоже, спасибо вам за это. Ты занимался им когда я не могла и теперь я не сдамся... Никогда, но я не справлюсь одна. Мне нужна твоя помощь.
— Не думаю, что других людей можно спасти.
— Но ведь можно же прийти на помощь.
— Я больше не могу... понимаешь... я.
— Хорошо.
— Нацеди-ка мне в этот сосуд немного смерти...
— Пожалуйста!
— Что это?
— Это кура́ре.
— Возьмет ли меня кураре?
— Ну об чём разговор?
— Как оно действует?
— Сначала Ваша нижняя челюсть отвиснет, потом закатятся глаза и изо рта выйдет роскошная фиолетовая пена...
— Довольно! Я не хочу мучений. Соломон, дай мне смерть лёгкую... лёгкую, как поцелуй сестры!
— Тогда я Вам посоветую хорошую селёдочку с луком.
— Дурак ты, Соломон, и шутки у тебя дурацкие!
Спасти человека, избавить отца от мучений, а женщину от слёз — вовсе не доброе дело, это человеческий долг.
Oни говорят нам, что самоубиство есть величайшая трусость;... что самоубийство — грех; тогда как совершенно очевидно, что ничем так не дорожит человек — как его жизнью.
…Когда человек спасает многих, то среди них может оказаться и несколько мелких душонок.
Cлайд с цитатой