Ожидание весны — это как ожидание рая.
У нас здесь так: мы действовали вчера, мы будем действовать завтра, но мы никогда не начинаем сегодня.
Ожидание весны — это как ожидание рая.
У нас здесь так: мы действовали вчера, мы будем действовать завтра, но мы никогда не начинаем сегодня.
Он прикрыл глаза ладонью и попробовал удержать свой гнев, так как гнев придавал ему храбрости. Храбрец способен думать. А трус — нет.
Писать и рассказывать — разные вещи, все равно что яблоки и апельсины. Те, кто умеет рассказывать, обычно не умеют писать. Если ты веришь, что люди, умеющие писать книги, хорошо говорят, значит, ты никогда не видела по телевизору, как заикается и мямлит писатель.
И без психиатра он понимал, что в писательстве есть что-то от онанизма; пальцы мучают пишущую машинку, а не собственную плоть, но оба процесса в значительной степени зависят от изобретательности ума, быстроты рук и искренней преданности искусству нетривиального.
... весна — не самое прекрасное время года в Новой Англии: она слишком короткая и робкая, ей слишком мало нужно, чтобы обернуться лютой и свирепой. Но даже и тогда в апреле выпадают дни, которые хранятся в памяти после того, как забудешь прикосновения жены или ощущение беззубого младенческого ротика у соска. Зато к середине мая солнце поднимается из утренней дымки властным и могущественным, так что, остановившись в семь утра на верхней ступеньке своего крыльца с пакетиком, в котором твой обед, понимаешь: к восьми часам роса на траве высохнет, а если по проселочной дороге проедет машина, в воздухе на добрых пять минут повиснет неподвижная пыль. К часу дня третий этаж фабрики разогреется до 95 градусов и с плеч маслом покатится пот, приклеивая рубаху к спине все разрастающимся пятном — прямо как в июле.
Я на последнем этаже,
Сижу и жду весну свою,
Порою улыбаюсь и пою…
Уже ничем не парюсь, знаю, что скоро она придёт,
Если волны бросают, то не тону и всё…
Здесь на последнем этаже,
Не важно сколько лет прошло, не важно сколько будет впереди,
Сиди и жди меня снизу, ведь я уже слезаю,
Видимо я слезу не сразу, но ты сиди и жди…