Видишь ли, театр — забавная вещь. У публики память короткая.
— Это против правил, — сказала она. — Не думаю, что смогу выполнить вашу просьбу.
— В жизни, — сказал Найэл, — многое против правил. Неужели вы еще не поняли?
Видишь ли, театр — забавная вещь. У публики память короткая.
— Это против правил, — сказала она. — Не думаю, что смогу выполнить вашу просьбу.
— В жизни, — сказал Найэл, — многое против правил. Неужели вы еще не поняли?
Мы живём в одном доме, ты спишь в нём, вот, кажется, и всё. Иногда я cпрашиваю себя – да и спишь ли ты здесь.
Как всё меняется с возрастом. Оказывается, что Папины друзья, которые когда-то казались такими старыми, высокими и недоступными, такие же люди, как и вы.
С приходом первых апрельских дней что-то неуловимое проникает в воздух, касается вашей щеки, отзывается во всем вашем теле, и тело оживает.
— Конечно, их брак был удачным, — сказала Селия. — Папа обожал Маму.
— Обожать ещё не значит быть счастливым, — сказала Мария.
— Обычно это обозначает обратное, то есть быть несчастным, — сказала Найэл.
Запах имеет большое значение. Если вам нравится, как от кого-то пахнет, значит, вам нравится и сам человек.
Говорят, что во сне обнажается наша скрытая сущность, потаенные мысли и желания ясно написаны на наших лицах и в позах; но никто кроме ночной тьмы их не читает.
Взрослые… Когда же это случится? Когда произойдёт внезапный и окончательный переход в их мир? Неужели это действительно бывает так, как говорит папа, — за одну ночь, между сном и пробуждением? Придёт день, обычный день, как все другие, и, оглянувшись через плечо, ты увидишь удаляющуюся тень вчерашнего ребёнка; и уже не вернуть назад, не поймать исчезающую тень.
Постоянно сопереживать чужому горю…значит не жить для других, а смотреть на жизнь их глазами.