Василий Михайлович Маханенко. Путь Шамана. Книга 3. Тайна Темного леса

При чем тут деньги? Ты помог мне, я помогу тебе. А потом мы продолжим ненавидеть друг друга и убивать при первом удобном случае. Вернее, ты меня убивать, а я от тебя убегать.

0.00

Другие цитаты по теме

Желания знакомиться поближе с туманом у меня не было, поэтому я начал осторожно открывать крылья, выходя из пике – врезаться в землю тоже не хотелось. Вообще, какой-то я ленивый Дракон! Ничего мне не хочется!

—  Че надо! — грубый голос Плинто нельзя было спутать ни с кем.

—  Привет, Робин Гуд доморощенный, — начал я, — спаситель убогих и обездоленных. Махан тебя дергает, если не понял еще.

—  Откуда у тебя мой амулет? А! Точно, сам же его тебе вручил… Махан, положи амулет на камень и ударь сверху молотом. Увижу — отправлю на точку и буду там держать, пока Вестники не вмешаются.

— Лэйте меня убьет,  — пробурчал я, вернулся в настройки и сделал еще один наем персонала  — приобрел себе управляющего замком. Еще минус полтора миллиона… Кстати, дорогое удовольствие – хороший управляющий, который при этом еще и…

— Хозяин, – кланяясь, немного писклявым голосом произнес управляющий Вилтрас.  — Какие будут указания?

Гоблин…

Зеленый, ушастый, носящий такие смешные круглые очки, что при первом взгляде на это чудо становилось понятно  — денег или вещей не допросишься, а сам замок будет сверкать как солнце в ясный день. Ибо пыль и грязь тоже будет посчитана, упакована в аккуратные мешочки и сложена по своим полочкам до лучших времен.

— Этот разумный окончательно утратил человеческий облик, превратившись в монстра. Сейчас невозможно найти причину, отчего он изменился, нам осталось бороться с самим фактом. Мидиал должен быть уничтожен.

— Что тут причину-то искать? – в чате появилось сообщение от Растяпы. – Трудное детство и деревянные игрушки, прибитые к полу.

Нельзя путать мягкое с зелёным.

– Надо же! Первая умная мысль за неделю! – тут же появилось сообщение от Плинто. – Насть, ты с этим осторожно, а то понравится думать, придется тебя из Паладинов разжаловать. Кто же будет в массы нести свет путем удара в зубы?

— ... Плинто! Что с дверью?

—  Блокирована насмерть! С нашей стороны грудой спящих Вампиров, со стороны замка… Даже не знаю, может, слона сверху посадили. Совсем не идет. Будем жить здесь, как суслики. Нас не видно, но мы есть!

Я демонстративно молчал, не обращая внимания на беснующуюся девушку, и отбивал ногой ритм. Работал хронометром. Ругательства Долгунаты не отличались разнообразием, мне даже стало скучно и почему-то вспомнился лейтенант Синцов — вот кто был истинным виртуозом матерной словесности. Он мог переложить на ненормативную лексику даже «Войну и мир» таким образом, что роман не только бы не потерял ни капли своей культурологической значимости, но и приобрел бы новые краски, которые сделали бы его ещё более популярным.

Подарив себе целых двадцать секунд для самобичевания и решения вопроса Чернышевского...

Неправильные тут заключённые, — подумал я про себя, — наверное, они добывают неправильную руду.