– Американцы принимают наркотики, – говорит Агент Краснобай, – потому что не знают, как распорядиться своим досугом.
Вот они и глотают перкодан, викодин, оксиконтин.
– Американцы принимают наркотики, – говорит Агент Краснобай, – потому что не знают, как распорядиться своим досугом.
Вот они и глотают перкодан, викодин, оксиконтин.
— Знаешь, раньше я думала, что хуже несчастной любви может быть только любовь счастливая... — Она говорит: — Я так безумно любила Скаута, еще со школы, но ты сама знаешь, как это бывает... сперва все волшебно, а потом начинаются сплошные разочарования.
Чтобы создать расу хозяев из расы рабов, сказал мистер Уиттиер, чтобы научить забитых, смиренных людей самим управлять своей жизнью, Моисею приходилось быть сволочью.
Мы любим трагедию. Мы обожаем конфликты. Нам нужен Дьявол, а если Дьявола нет, мы создаем его сами.
Это не хорошо и не плохо. Это просто способ существования человеков. Они так устроены, люди. Рыбки плавают. Птички летают.
Агент Краснобай говорит:
– Американцы умеют работать, как никто другой в мире.
А также учиться и конкурировать.
Но когда дело касается отдыха – с этим у нас беда.
Какая с отдыха прибыль?! С него ничего не возьмешь.
На Олимпийских играх нет медалей для самого неторопливого.
За первое место в чемпионате мира по лени не дадут положительных рекомендаций.
Агент говорит под жужжание автофокуса:
– Мы хорошо побеждаем и умеем проигрывать – этого у нас не отнять.
Вкалывать до упада – это мы можем.
Но мы не способны угомониться.
Забить на все и насладиться заслуженным отдыхом.
– Вместо этого, – говорит он себе под нос, – у нас есть марихуана и телевидение.
Пиво и валиум.
И медицинская страховка.
Которую мы пополняем по мере необходимости.
Всю жизнь вы ищите беды — вы их репетируете, — чтобы быть хорошо подготовленными, когда нагрянет последняя, окончательная беда. Когда придет смерть.
Может быть, мы живем именно так, как нам и написано на роду.
Может быть, наша дробилка Земля делает с нашими душами всё.. как надо.
Но что хуже всего, хуже слишком светлых волос, «бликующих» в кадре, хуже его испорченной прически и залитой кофе рубашки: наша изящная стройная девочка влюбилась в него до беспамятства. Вот такая херня.
Человечность определяется не по тому, как мы обращаемся с другими людьми. Человечность определяется по тому, как мы обращаемся с животными.
– Чтобы все о тебе заговорили, – говорит Повар Убийца, – всего-то и нужно, что заиметь ружье.