Я не верю в приметы, молву, клеву и в блоги,
В соль и перец рассыпанную на пороге,
У меня за тебя, километры тревоги,
И пока что мне рано за жизнь подводить итоги.
Я не верю в приметы, молву, клеву и в блоги,
В соль и перец рассыпанную на пороге,
У меня за тебя, километры тревоги,
И пока что мне рано за жизнь подводить итоги.
Наступай же ноябрь на пятки печали,
не давая несбыточных обещаний,
И без того, запасы тепла хорошо истощали.
Ну все, моя милая, это жизнь,
Как там Ной говорит, каждой тваре по паре?!
Мы не вписались в стереотипные типажи,
Одно уже радует, значит с тобой мы не твари!
В мире стало слишком много ненужных обид, Потому что вежливость так редка, что её принимают за флирт.
Назовите меня дураком, но я никогда не копирую планы на пергамент. Для чего тогда нужна голова?
— Знаешь, я себя ощущаю второстепенным актером в мелодраме, который томится за кулисами, толком не зная, что происходит на сцене.
— Прекрасно понимаю, — сказал я. — Моя собственная роль понуждает меня порой бросаться на поиски автора этой идиотской пьесы. А ты попробуй посмотреть на дело иначе: таинственные истории редко оказываются такими, какими ты их себе представляешь. Как правило, все оказывается просто и пошло, и, когда правда раскрывается, остаются одни мотивы — примитивнее некуда. Гадать и пребывать в иллюзиях порой намного приятнее.
Думаешь, меня так легко ввергнуть в пучины отчаяния? Ты слишком беспокоишься, Гил. Мне всё равно ничего не понять, когда на меня такое резко сваливается. Так что всё в порядке.
Мне исполнился сорок один год. Ты понимаешь, Юрик? Сорок один! Я же пятый десяток разменяла. И что же я, как девчонка-малолетка, всех боюсь? Начальников боюсь, родителей боюсь, даже просто людей на улице боюсь, а вдруг меня кто-нибудь обидит, оскорбит, нахамит мне? Ну сколько же можно всех и всего бояться, а? Что я, рассыплюсь оттого, что на меня кто-то наорет? Да пусть орут, пусть ругаются, с меня даже волосок не упадет.