Я, Лютик, никогда не мог противиться искушению взглянуть на то, чего не существует.
Не может быть правилом то, из чего есть исключения. И, пожалуйста, не надо говорить, что, мол, исключения подтверждают правила.
Я, Лютик, никогда не мог противиться искушению взглянуть на то, чего не существует.
Не может быть правилом то, из чего есть исключения. И, пожалуйста, не надо говорить, что, мол, исключения подтверждают правила.
— История? Родерик де Новембер? Читал, читал. Когда учился в Оксенфуртской академии, история занимала второе место в списке моих любимых предметов.
— А первое?
— География, — серьезно сказал поэт. — Атлас мира был большой, за ним легче всего было скрыть пузырь с водкой.
Люди любят выдумывать страшилищ и страхи. Тогда сами себе они кажутся не столь уродливыми и ужасными. Напиваясь до белой горячки, обманывая, воруя, исхлёстывая жен вожжами, моря голодом старую бабку, четвертуя топорами пойманную в курятнике лису или осыпая стрелами последнего оставшегося на свете единорога, они любят думать, что ужаснее и безобразнее их все-таки привидение, которое ходит на заре по хатам. Тогда у них легчает на душе. И им проще жить.
– Если я правильно понял, после третьих петухов упырицы не будет. А кто будет?
– Если все пойдет как надо, будет четырнадцатилетняя девочка.
– Красноглазая? С зубищами как у крокодила?
– Нормальная девчонка. Но только…
– Ну?
– Физически.
– Час от часу не легче. А психически? Каждый день на завтрак ведро крови? Девичье бедрышко?
Говорят, молчание – золото. Возможно. Не знаю. Во всяком случае, своя цена у него есть.
— В моем доме бабы ни гугу. Но так, между нами, постарайся не делать при ней того, что недавно выкинул за ужином.
— Ты имеешь в виду, что я запустил вилкой в крысу?
— Нет. Я имею в виду, что ты в нее попал, хотя было темно.
— Я думал, будет забавно...
Говоришь, что тебя преследует чудовище. Чего ты боишься? Если оно на тебя нападёт, скажи ему, что обожаешь чудовищ, оберегаешь их и следишь за тем, чтобы ни один трупоедский ведьмак не нарушил их покоя. Ну а уж если и после этого чудовище выпотрошит тебя и сожрёт, значит, оно чудовищно неблагодарное чудовище.
– Геральт, Стрегобор просил тебя убить меня?
– Да. Он полагал, что это будет Меньшее Зло.
– И ты отказал ему так же, как и мне?
– Так же.
– Почему?
– Потому что я не верю в Меньшее Зло.