— Всегда надо иметь хоть маленькую толику надежды.
— Почему, Фрэнк?
— Почему? Потому что в этом вся суть надежды – верить, когда верить уже не можешь, а иначе что остается делать?
— Всегда надо иметь хоть маленькую толику надежды.
— Почему, Фрэнк?
— Почему? Потому что в этом вся суть надежды – верить, когда верить уже не можешь, а иначе что остается делать?
— Господи, неужели в этой больнице никто не работает?
— Сегодня суббота!
— Суббота? И что, разве люди не могут заболеть в субботу?
Когда пообещаешь что-то сделать.. когда пообещаешь что-то сделать, делай это! Потому что твое слово, как лакмусовая бумажка. Это все что у тебя есть.
— Господи, неужели в этой больнице никто не работает?
— Сегодня суббота!
— Суббота? И что, разве люди не могут заболеть в субботу?
Но в сердце моем царила зима.
Я был здоров (если не считать могучего похмелья). Мне не хватало нескольких дней до тридцати лет – я был в самом соку. Ни полиция, ни спецслужбы, ни разгневанные мужья за мной не гонялись. Единственное, что меня беспокоило, так это неизлечимая забывчивость. Но в сердце моем была зима, и я искал дверь в Лето.
…какими бы ни были потери и какое бы прошлое ни было у меня за плечами, я не хочу больше жить утраченным. Да, я буду вспоминать. Да, я буду временами оглядываться назад, чтобы ценить то, что ждет меня впереди. И я буду любить. Снова.
— Ты мне нравишься, Мэри... Нравишься очень сильно. Хочу спросить тебя прямо и откровенно. Я хочу, чтоб ты честно ответила; как ты думаешь, каков шанс у такого парня, как я, и такой девушки, как ты, быть вместе?
— Ну... Трудно сказать... Мы совсем не...
— Не жалей меня! Скажи как есть. Я проделал долгий путь, чтобы увидеть тебя, Мэри. Будь со мной откровенна... Какой у меня шанс?
— Небольшой.
— Небольшой – это один из ста?
— Я думаю, скорее, один из миллиона.
— Значит, шанс всё-таки есть.