Большинство людей обязаны покорно подчиняться своему назначению, быть сырым материалом истории. Им, как, например, пеньке не нужно думать о том, какой толщины и прочности совьют из нее веревку, и для какой цели она необходима.
Скряги не верят в будущую жизнь, для них все — в настоящем. Эта мысль проливает ужасающий свет на современную эпоху, когда, больше чем в какое бы то ни было другое время, деньги владычествуют над законами, политикой и нравами. Установления, книги, люди и учения — все сговорилось подорвать веру в будущую жизнь, на которую опиралось общество в продолжение восемнадцати столетий. Ныне могила — переход, которого мало боятся. Будущее, ожидающее нас по ту сторону Реквиема, переместилось в настоящее. Достигнуть per fas et nefas земного рая роскоши и суетных наслаждений, превратить сердце в камень, а тело изнурить ради обладания преходящими благами, как некогда претерпевали смертельные муки в чаянии вечных благ, — такова всеобщая мысль! Мысль, к тому же начертанная всюду, вплоть до законов, вопрошающих законодателя: «Что платишь?» — вместо того, чтобы сказать ему: «Что мыслишь?» Когда учение это перейдет от буржуазии в народ, что станется со страною?