Когда меня выберут, я изменю все понятия о великолепии. Знаешь, мне здесь очень нравится слово «когда». Такая самоуверенная. А еще я обещаю управлять, вдохновлять и умилять. А дальше что, кончились слова на «лять»?
Рисование — метафора контроля. Я выбираю всё — холст, цвета... Будучи ребенком, я плохо понимал мир и свое в нем место, но рисование научило меня, что своих целей можно достигать обыкновенной силой воли. То же и в жизни: можно просто не давать никому встать у тебя на пути.
— Знаешь, на самом деле у нас с тобой много общего.
— Правда? Может нам помириться в честь того, что нам обоим недостает моего братца?
— А как так получилось что Елена не замечает все твои ужасные поступки? Это преднамеренное заблуждение или может что-то патологическое?
— Просто некоторые больше способны прощать, чем другие. У тебя, наверное, -500 по этому критерию.
— Перестань, должен быть кред. Дело не только в узах, а в чем? Внушение? Манипуляция? Что ты ей сказал?
— Я думаю, в этом замешана одна блондинка вампир. Я думаю, ты убил Кэрол Локвуд и переживаешь что Кэролайн никогда не простит тебя.
— Ты делал и похуже.
— Спорно. Я не против быть плохим парнем, потому что кто-то же должен им быть и все делать. Ты делаешь гадости без причин, чтобы быть козлом.
— Спорно.
— Хочешь быть плохим — будь плохим не просто так, иначе ты не заслуживаешь прощения.
— О, Господи. У тебя есть сердце. Ой, ошиблась. Это всего лишь окровавленное ребро.
— Что ж, я рад что ты находишь мои мучения такими забавными.
— Парень с сотней долларов.
— Храбрая барменша. Камилла... Это французское имя.
— Так звали мою бабушку. Зови меня Ками.
Удивительный художник.
— А ты рисуешь? Нет, но люблю смотреть. У каждого художника своя история.
— И какова его история?
— Он... зол. В нем тьма. Ему страшно, и он не знает, что делать.
Он бы хотел сам контролировать своих демонов, а не чтобы они контролировали его.
Он потерян. Одинок. Или просто слишком много выпил.
Прости. Слишком горжусь дипломом по психологии.
— Нет... Думаю, ты как раз права.
— Так а ты... рисуешь?
Он — твоя первая любовь, а я намереваюсь стать последней. И не важно, как много времени это займет.
Ты знаешь, что Стефан винит меня в том, что я пытаюсь разлучить его с братом? Но, думаю, мы оба знаем, кто встал между ними. Ты. И поэтому ты не сможешь выбрать. Когда ты выберешь одного Сальваторе, ты разрушишь их семью. Так что, считай это одолжением. Когда ты умрешь, выбирать уже не придется.
— Ты мерзавец!
— Зато ты классно целуешься. Послушай, ради твоего спасения я рисковал разоблачением.
— Один неплохой поступок — и, думаешь, стал моим героем? Бррр... Надо срочно рот прополоскать!
— Эй, это ты меня всего облизала, я-то тут при чем?
— Мило. Мы торчим здесь, пока маменькин сынок осуществляет жертвоприношение. Ты жалок, Финн!
— Помолчи, Коул. У него есть мужество, какое тебе и не снилось.
— Что бы ты о нас ни думала, убийство собственных детей это жестоко.
— Я лишь сожалею, что не позволила вам умереть тысячу лет назад.
— Хватит. Мне наскучила эта болтовня. Заканчивай, мам. Или я верну тебя в ад.
— Тысячу лет мне приходилось наблюдать за вами. Чувствовать боль каждой жертвы. Страдать, пока вы проливали кровь. Даже ты, Элайджа, с твоими претензиями на благородство ничуть не лучше. Все вы — сущее проклятие, растянувшееся на многие столетия. Если вы пришли молить о пощаде — простите. Но вы пришли зря.
Cлайд с цитатой