Если бы был рай на земле, не было бы ни романов, ни музыки. Может быть, всё-таки нам нужно себя поздравить с тем, что этого рая нет.
Кино — это детство искусства.
Если бы был рай на земле, не было бы ни романов, ни музыки. Может быть, всё-таки нам нужно себя поздравить с тем, что этого рая нет.
Не может быть искусства на телевидении, так же, как не может быть искусства в газетах.
Критиковали всех, даже Микеланджело и авторов наскальных рисунков: «Твоя пещера ничего, но то, что ты накалякал на стене — дрянь».
Что делать с творческим затором? – Перестать корчить из себя творца! Потому что писать, рисовать, сочинять музыку нужно, когда не можешь иначе. Бетховен ни у кого бы не стал спрашивать: «Извините, а стоит ли мне играть свои сонаты?» Нет! Он просто не мог этого не делать! И у него не было заторов. Какие заторы могут быть у Баха! Ты садишься за орган и музыка рождается. Точка. Почему? Потому что ты Бах. Если ты садишься у тебя ничего не рождается, то значит пошёл вон, встань из-за органа и перестань населять мир уродливыми звуками. Точка.
Тихо сияющий «Вид Дельфта» Марсель Пруст считал самой прекрасной картиной на свете (один из его героев умер, разглядывая на этом полотне кусочек желтой стены). Та совершенная гармония, которую Вермеер находит в воде, небе, зданиях, белых облаках, серых тучах, маленьких людях и лучах не попавшего на полотно солнца, заставляет стоять перед этой картиной и смотреть, смотреть, смотреть, постепенно проваливаясь в воображаемый старый Дельфт (я обегал этот город в поисках той самой точки, с которой Вермеер писал свое полотно, — и вроде бы нашел ее).
— Царство божье — реальное место, мистер Джейн. А душа ваша бессмертна.
— Ох, не дай Бог вы правы...
Летят часы, бегут года, походкой мерною идут слоны-столетья...
И лишь искусства волшебство таит секрет как путь найти в бессмертье.
Ты знал, что значит для меня мое Искусство, знал, что оно — тот великий глубинный голос, который сначала открыл меня мне самому, а потом и всем другим, что оно — истинная моя страсть, та любовь, перед которой все другие увлечения, словно болотная тина — перед красным вином или ничтожный светляк на болоте — перед волшебным зеркалом Луны.