Среди тех, кто собирает долги, приятных людей не бывает.
Больше всего я боюсь самой себя. Своей непредсказуемости. Потому что я не знаю, что сделаю через минуту. Потому что я не знаю, что делаю сейчас.
Среди тех, кто собирает долги, приятных людей не бывает.
Больше всего я боюсь самой себя. Своей непредсказуемости. Потому что я не знаю, что сделаю через минуту. Потому что я не знаю, что делаю сейчас.
Секс для Тэнго всегда был продолжением общения. И если общения не происходило, секс оказывался чем-то неправильным.
Как меня тогда скрутило, не объяснить тому, кто сам такого не пережил. Наши страдания не поддаются обобщению. Каждый из нас — человек особенный и страдает как-то по-своему... в наслаждениях люди схожи, но в страдании своём каждый неповторим.
... Большинство людей живут на свете и не думают, что однажды их могут похитить. Даже во сне такого не видят, заметил? Но когда тебя похищают — это уже не сон. Это какой-то сюрреализм. Только представь: тебя похитили. Разве можно в такое поверить?
А ведь пока молодость не прошла, её нужно превращать в радость. На все сто. До полного удовлетворения, понимаешь? Только этими воспоминаниями и можно будет согреть себя в старости.
Если есть деньги, время можно купить. Равно как и свободу. Свобода и время — важнейшие для человека вещи, которые можно купить за деньги...
— У меня уже есть любимый человек. — Пояснила Аомамэ. — Когда нам было по десять лет, он мне так понравился, что я даже пожала ему руку.
— Значит в десять лет ты влюбилась в мальчика. И это все?
— И это все.
Аюми снова взялась за приборы и в глубкой задумчивости отрезала кусочек креветки.
— И что же? Где этот парень теперь? Чем занимается?
Аомамэ покачала головой.
— Не знаю.