— Это покажется странным, но я даже рад, что ты здесь.
— Имеешь в виду, что как бы ты ни хотел убить меня, ты рад, что ей тепло. Давай на чистоту, я теплее тебя.
— Если бы мы не были врагами, и ты не пытался бы украсть смысл моей жизни, ты бы мне нравился.
— Если бы ты не собирался высосать жизнь из девушки, которую я люблю, ты бы… Нет. Даже тогда нет.
Я дарил тебе воздух. А ты потратила его на одно мгновение встречи с ним, лишив кислорода меня.
Конечно, она не могла любить меня также, как я любил ее — такой неодолимой, всепоглощающей, сокрушительной любовью, которую ее хрупкое тело просто не выдержало бы. Но ее чувство тоже было достаточно сильным для того, чтобы ослабить инстинктивный страх. Достаточно сильным, чтобы она хотела быть рядом со мной. А для меня возможность быть рядом с ней была величайшим счастьем.
Я понял, что пройдет совсем немного времени, и мое соперничество с ней перерастет в любовь.
Я мягко улыбнулся, в то время как размышлял, что так или иначе, она упала в океан. Мне было интересно узнать, приятно ли она провела время на прогулке. Мне было интересно, думала ли она обо мне вообще. Скучала ли она по мне хоть немного? Хотя бы на сотую часть так же, как я по ней?
— Я сделаю это только при одном условии.
— Каком?
— Мы вместе навсегда!
— Только этого я и желала...
— Выходи за меня замуж.
— У нас уйма времени, чтобы потренироваться, — напомнила я.
— Вечность, потом ещё вечность и ещё вечность!
— По-моему, так и должно быть.
И мы с упоением предались первому невыразимо прекрасному мгновению нашей вечности.
Как рано мог уж он тревожить
Сердца кокеток записных!
Когда ж хотелось уничтожить
Ему соперников своих,
Как он язвительно злословил!
Какие сети им готовил!
Но вы, блаженные мужья,
С ним оставались вы друзья:
Его ласкал супруг лукавый,
Фобласа давний ученик,
И недоверчивый старик,
И рогоносец величавый,
Всегда довольный сам собой,
Своим обедом и женой.
Вся нежность мира воплотилась во взгляде золотистых глаз. — Ты сказала, что любишь меня.
— Ты и так это знал, — робко проговорила я.
— Всё равно мне было очень приятно.
— Я тебя люблю, — положив голову ему на плечо, призналась я. Голос звучал слабо и неуверенно; скорее вопрос, чем утверждение.
— Теперь ты — моя жизнь, — просто ответил Эдвард.
Слова стали излишни. Мы тихо качались в кресле, а на улице тем временем немного посветлело.
Cлайд с цитатой