Жестоко, конечно, — что и говорить, мой французский был не лучше их английского, — но иногда я не мог удержаться, чтобы не похихикать...
— Сэр, если вы не заплатите, мы свяжемся с нашим авакадо.
— С вашим авакадо?
— Да, с нашим авакадо.
— С вашим овощем?
— А? О'кей, мы свяжемся с нашим овощем.
— Нет, ты хотел сказать адвокатом.
— Извините?
— Смотри. Я напишу тебе это слово по буквам. А-д-в-о-к-а-т.
— Да, авакадо.
— О'кей, продолжайте и свяжитесь с вашим авакадо.
До меня дошло, что я только что получил важный урок, который пригодится для дальнейшей жизни в Париже: не надо пытаться понравиться всем и каждому — это так по-английски. Наоборот, ты должен показать, что тебе глубоко наплевать на чужое мнение. И только в этом случае ты получишь желаемое. Пытаясь расположить людей к себе, я, оказывается, все делал не так. Если во Франции ты чересчур часто улыбаешься, тебе сочтут умственно отсталым.
Все, что требовалось от меня, — взять с собой паспорт, трудовой договор, три фотографии, последний счет за оплату электричества, а также свидетельства о браке всех хомячков, которые у меня были с 1995 года. Для каждого из документов должны быть предоставлены копии, отпечатанные на средневековом пергаменте.
«Ничего себе, — подумал я, — если вдруг разразится эпидемия лицевого герпеса, им придется натягивать презервативы на голову».
Известная испокон веков французская традиция: лучший способ усмирить врага — пойти ему навстречу.
— Я самый выдающийся отрок этого города!
— Ладно, в отделении разберутся, при чем тут окорок.
Давным-давно я вёл одну программу, приходит такой известный российский актер и я его спрашиваю: «Кого вы считаете выдающимися актерами двадцатого века?»
Он так сел и сказал: «Нас немного...»
Cлайд с цитатой