Границы между шумом и звуком суть условности, теперь я это понимаю. Вообще все границы — условности, в том числе и между нациями. Человек может перейти через любую условность, если только вначале он в состоянии это замыслить.
Кризис всегда заставляет меня бросаться в музыку, где ничто не может причинить мне боль.