— Если вы сложите оружие, мой царь оставит тебе и твоим спартанцам жизнь. Так что же сказать ему?
— Передай своему царю: ему я жизни не обещаю!
— Если вы сложите оружие, мой царь оставит тебе и твоим спартанцам жизнь. Так что же сказать ему?
— Передай своему царю: ему я жизни не обещаю!
Объединяет одна лишь победа. Поражение не только разобщает людей, но и приводит человека в разлад с самим собою.
Моего деда по материнской линии посадили после войны. Он был военным инженером при конструкторском бюро и что-то за столом под рюмку не то сказал про Сталина. На деда стукнул его заместитель. Деда взяли. Он отсидел несколько лет и вышел после смерти Сталина без зубов. И вот однажды, уже после смерти деда, моя мама, которая хорошо помнила этого его заместителя, как-то встретила этого человека на улице. Тот сидел на скамейке во дворе, дряхленький такой старичок. На мой вопрос о том, что мама с ним сделала, она ответила, что ничего. Сказала только: «Что с него взять теперь»?
Милосердие в обществе сохраняется до самых последних капель разума и человечности. Ведь даже людоедство в осаждённых городах и так далее, оно практически никогда не происходило, потому что сохранялось милосердие, чувство взаимной, пусть иногда и неосознанной любви друг к другу.
Поражение никогда не должно быть источником разочарования, а только стимулом бодрости.
А закон к смертникам беспощаден: малейшее нарушение — и смертная казнь. На месте. Иначе нельзя, такое уж время, когда милосердие оборачивается жестокостью и только в жестокости заключено истинное милосердие. Закон беспощаден, но мудр.
Победив, он издевался над побеждёнными, грубо высмеивая их. А это так трудно выносить в юности.