Человек может осознать собственную индивидуальность только тогда, когда веки его сомкнуты, будто именно тьма — родная стихия нашего существа, а не свет, более привлекательный для нашей бренной оболочки.
—Вы не ошиблись,— ответил я, — мы только что подписали бумаги.
—Бумаги?... . О ваших душах?
—О чём?
—Впрочем, у вас их может не быть, — быстро проговорил он. — Тем лучше. Я знаю многих, у кого нет души, а они богаты и счастливы. Душа — это вроде пятого колеса в телеге.
Ведь чем больше усилий будете вы прилагать к тому, чтобы угодить миру, тем меньше благодарности вы дождётесь.
Все мои споры с ним ни к чему бы не привели, пусть же он будет и впредь самим собой, говорю я, и да смилуются небеса над всеми нами – и пресвитерианцами, и язычниками, ибо у всех у нас, в общем-то, мозги сильно не в порядке и нуждаются в капитальном ремонте.
Старость не любит спать; кажется, что чем длительнее связь человека с жизнью, тем менее привлекательно для него все, что напоминает смерть.
Мир, в котором мы живём, только и может держаться на взаимной выручке, так что нечего удивляться, если язычник помог христианину, а христианин поможет язычнику.
Тщетны попытки сделать глубины доступными всякому, а истина всегда скрыта в глубине.
Ему нравилось стирать пыль со старых грамматик; это мирное занятие наводило его на мысль о смерти.
Cлайд с цитатой