Леонид Владимирович Шебаршин. КГБ шутит ...: афоризмы от начальника советской разведки и его сына

Другие цитаты по теме

... Но жизнь продолжалась. Генерал каждое утро брился, умывался, безразлично ел что-то, читал, не торопясь, бесконечную историю Н. М. Карамзина. Сплетение русских слов и мыслей зачаровывало, радовали изысканные стародавние, давно заброшенные обороты. Старик читал, и ему казалось, что уже тогда в туманных российских глубинах великий историк понимал, что с его Отечеством творится что-то неладное и что это неладное никогда не кончится, что терзают Россию какие-то недобрые силы. «История не терпит оптимизма и не должна в происшествиях искать доказательств, что все делается к лучшему, ибо сие мудрствование не свойственно обыкновенному здравому смыслу человеческому, для коего она пишется».

Бесконечен перечень войн, бедствий, междоусобиц, интриг, предательств, злодеяний, и становилось непонятным, как же все это мог вынести русский народ, в сочинении Карамзина присутствующий, но невидимый, безмолвный, безмерно терпеливый. Этот терпеливый народ, однако, рождал Ермака, Пожарского и Минина, неистового патриарха Никона, Стеньку Разина, антихриста Петра, Пугачева, Суворова, Ленина и Жукова. (Он же позволял появляться на свет Божий Бурбулисам и Чубайсам.)

Время у него было, он наконец-то распоряжался самим собой, не имея иных начальников, кроме Бога. Конечно, это была всего лишь приятная иллюзия. Пока человек жив, любая российская быстротекущая власть может найти сколько угодно способов сделать его бытие невыносимым.

Политики не могут признать, что они иногда хотя бы говорят неправду. Это было бы отступлением от принципа — врать всегда.

Перемещение в пространстве — пешком, в автомобиле, на поезде или в самолете — то состояние, которое именуется «в дороге», особенно если это перемещение совершается в одиночестве, без спутников и собеседников, располагает человека к размышлениям самого различного свойства: о жизни вообще, о быстротекущем времени, о прошлом и будущем или же о вещах обыденных и мелких.

У каждого человека есть запас слов, и среди них нет ни одного своего, все они заимствованы у кого-то еще — у мамы, бабушки, из букваря, с заборов, из книг, все до единого. Слабые амбициозные поэты потешали публику неуклюжими попытками выпрыгнуть из языка. Поэты крупные преуспели в словотворчестве не больше, чем их бесталанные собратья. Правда, новые слова появлялись почти каждый день, их брали взаймы из чужих языков торопливые газетчики и политиканы, уродовали до неузнаваемости, вкладывали свой смысл.