Тому, кто любит стихи,
Они не дадут пропасть,
И даже скостят грехи
Не все, так хотя бы часть...
Стихи не могут пасти,
Судить и головы сечь,
Но душу могут спасти
И совесть могут сберечь.
Тому, кто любит стихи,
Они не дадут пропасть,
И даже скостят грехи
Не все, так хотя бы часть...
Стихи не могут пасти,
Судить и головы сечь,
Но душу могут спасти
И совесть могут сберечь.
Это осень в душе, это смех с послевкусием вишни, это желтые листья стихов на губах скрипачей.
В нотах и мыслях иметь продолжение -
Смысл движенья надрывной души,
Жизнь раскрывает феномен скольжения.
Огнетушение в смерти. Дыши!
Она меня любит как график, по датам, по числам морей и пустынь. Она заползает мне в душу до глуби и губы брезгливо кривит. Она меня любит, конечно же, любит. Но страшно от этой любви.
И мрачный мир исчез: прекрасная, озаренная утренними лучами, возникла передо мной моя страна, я воскликнул: «Королева!» – и заключил Тебя в объятия. Моя душа трепетала от восторга, свободы и благоговения, и я пел Тебе песнь своей мечты. Мы вместе сели в лодку под звон колоколов, ликуя от слияния с золотой ночью.
Ты еще помнишь, как я был пьян от счастья? Как мы ликовали? О!..
Душа моя затосковала ночью.
А я любил изорванную в клочья,
Исхлёстанную ветром темноту
И звёзды, брезжущие на лету
Над мокрыми сентябрьскими садами,
Как бабочки с незрячими глазами,
И на цыганской масленой реке
Шатучий мост, и женщину в платке,
Спадавшем с плеч над медленной водою,
И эти руки, как перед бедою.
Совершенные грехи хватаются за душу и вечно тебя преследуют. А грехи, которые сошли тебе с рук, остаются не прощенными до смерти.
Подумай, человек! Тебе ли одному
Дарована душа? Ведь жизнь – всему начало.
Ты волей наделён, и сил в тебе немало,
Но миру все твои советы ни к чему.
Узрев любую тварь, воздай её уму:
Любой цветок душой природа увенчала,
Мистерия любви – в руде, в куске металла.
«Всё в мире чувствует!» Подвластен ты всему.
И стен слепых страшись, они пронзают взглядом,
Сама материя в себе глагол таит...
Её не надо чтить кощунственным обрядом!
Но дух божественный подчас в предметах скрыт;
Заслоны плотных век – перед незримым глазом,
А в глыбе каменной упрятан чистый разум.
Как странно чувствуется плечами небо, упругое, живое, прислушивающееся. Как это — вжиться, вчувствоваться, влюбиться, вкричаться, вплакаться, вмолчаться, встрадаться, врадоваться... и выплеснуться вовне, в руки, в глаза, в уши, в губы, в души...
Перед луною равнодушной,
Одетый в радужный туман,
В отлива час волной послушной,
Прощаясь, плакал океан.
Но в безднах ночи онемевшей
Тонул бесследно плач валов,
Как тонет гул житейских слов
В душе свободной и прозревшей.