Пусть же безумие послужит нам покровом, завесой пред глазами врага. Ибо он мудр, но взвешивает все на весах собственной злобы, а единственная мера его — жажда власти; по ней он и судит все сердца.
Горюешь — горюй, но и в горе будь справедлив.
Пусть же безумие послужит нам покровом, завесой пред глазами врага. Ибо он мудр, но взвешивает все на весах собственной злобы, а единственная мера его — жажда власти; по ней он и судит все сердца.
– Белый! – фыркнул Саруман. – Белый хорош только в самом начале. Белое полотно можно выкрасить. Белую бумагу можно покрыть письменами. Белый луч преломляется и становится радугой даже в обыкновенной капле воды!
– Но он перестает быть белым, – пожал я плечами. – А кто ломает вещь, чтобы узнать, что она из себя представляет, тот сошел с пути Мудрых.
– Ведь это путь в безнадежность. Я сказал бы, что это безумие, не чти я вековую мудрость Элронда.
– Так безнадежность или безумие?
По его понятиям, мы представляем для него серьёзную угрозу. Он трепещет при мысли, что среди нас может объявиться какой-нибудь богатырь с Кольцом на пальце, который отважится пойти войной на Мордор, чтобы сокрушить мощь Барад-дура и самому воссесть на чёрный трон. Ему и в голову не приходит, что, сокрушив мощь Барад-дура, мы никого не захотим возводить на трон Саурона. Даже в самых чёрных снах ему не грезилось, что мы пытаемся попросту уничтожить Кольцо!
Я просто говорил вслух сам с собой. Стариковский обычай: избирай собеседником мудрейшего; долгие объяснения, необходимые молодым, утомительны.
Мудрый избегает говорить о том, чего не знает.
(Разумный говорит только о том, что знает.)
Но скажу тебе вот что: я не владею королевствами – ни Гондорским и никаким другим, ни большим, ни малым. Я просто пекусь обо всем, что есть на свете доброго и чему в нашем сегодняшнем мире грозит опасность. Гондор может погибнуть, но я не назову себя побежденным, если хоть что-нибудь продержится до утра, чтобы расцвести и дать добрый плод грядущим временам.
Мудрость заключается в том, чтобы распознать необходимое, когда все прочие средства отпали, сколь безумно ни выглядело бы оно в глазах тех, кто тешится ложными надеждами.