... мой милый сентиментальный убийца...
— Вам весело?
— А вам?
— Когда я слышу ваш смех. Тоже.
... мой милый сентиментальный убийца...
У вас несколько упрощённые представления о любви. Это не просто смена отдельных ощущений... Это нечто совсем иное. Это постоянная нежность, привязанность, потребность в ком-то... Вам этого не понять.
В воздухе чувствуется напряжение. Она мягкая, тёплая, почти невесомая. Её духи — это сладкое обещание. И на глазах у меня выступают слёзы. Я говорю ей, что всё будет в порядке. Что я спасу ее от того, чего она боится, и увезу её очень-очень далеко. Я говорю ей, что я люблю её... Глушитель превращает выстрел в шепот. И пока она умирает, я держу ее в объятиях. Мне никогда не узнать, от чего она убегала. Деньги по ее чеку я получу завтра.
Убийство — это ненависть, доведенная до крайности, так же как свадьба — это высшее проявление любви. В конечном итоге — ненависть более сильное чувство, чем любовь.
Юношам, на чьих губах молоко не обсохло, нечего делать в объятиях зрелых дам, от которых разит скотчем.
Такой у меня дар: все мужчины рано или поздно начинают выкладывать мне свои проблемы – сыщики, почтальоны, писатели. Даже фининспектор делится семейными неурядицами.
Напоминает море — море.
Напоминают горы — горы.
Напоминает горе — горе;
Одно — другое.
Чужого горя не бывает,
Кто это подтвердить боится,-
Наверно, или убивает,
Или готовится в убийцы...
Писатель — дикий зверь, запертый в клетке наедине с собой. Он выглядывает — или не выглядывает — наружу в зависимости от того, находится ли у него на это время.