Слишком поздно мне верить в чудеса,
Моя родина — фотография...
Слишком поздно мне верить в чудеса,
Моя родина — фотография...
Говорят: «Глаза не врут». На самом деле — врут отлично! О человеке врёт всё: одежда врёт, причёска, даже лицо. Но руки — в последнюю очередь. И если на портрете «выключить» цвет, то с ним автоматически уходит всё неважное, ненастоящее. И проявляется суть человека.
... Неделю живу, поджариваемый недобрыми предчувствиями. И вот он, чёрный понедельник. На ядовитом фоне какой-то рыжий странный мужчина с накрашенными губами осатанело намеревается лбом прошибить потолок. На оборотной стороне этой фотокарточки с ужасом обнаруживаю свою фамилию. Значит, это всё-таки я... Таким я ещё никогда не был. Выходит, что человек действительно неисчерпаем. Он — многолик.
Мы открыли эти двери, но закрыть их не сумели,
Оказалось, жили, пели про другие параллели...
Фотографии в альбоме. Рассказы, в которых у нее еще не было артрита, а кровь оставалась молодой и горячей. Это прошлое не нуждалось в ней самой. И, если тело человека — это только конверт, содержащий в себе душу, как думают верующие, то для этих крепких парней прошлое было письмом, которое они никогда не прочтут.
Мне может кто-нибудь объяснить, почему все старинные фотографии выглядят так, как будто в Инстаграме к ним применяют специальный зловещий фильтр?
Основной рабочий инструмент фотографа – это не фотокамера, а его собственные глаза. Удивительно, но большая часть фотографов предпочитают оставаться слепыми и использовать глаза своих коллег из настоящего или из прошлого.