Я пойду за шоколадкой, потому что я действительно расстроен.
Не можешь сказать что-то конструктивное — завали ***ало.
Я пойду за шоколадкой, потому что я действительно расстроен.
Что может быть чудесней рождественского утра, пушистого снега за окном, выходного дня и чашки горячего шоколада?
Зубы — в порядке, причёска — блеск, член — в штанах, ширинка — застёгнута. — Пора становиться знаменитыми!
— Почему вы едите только коричневые?
— Я думаю, что в них меньше искусственных красителей, ведь шоколад и так коричневый.
— Очень научный подход, доктор Стив.
Извини, друг, я думал, ты закончил. Я думал, ты уже всё. Ты что-то там про курицу заливал? Нет? И с чего мне посреди дня курицы мерещатся?
Наевшись шоколаду, ты чувствуешь себя богоподобной, будто можешь побеждать врагов, командовать армиями и соблазнять любовников.
Мы молоды. Это в порядке вещей, что мы порой напиваемся, что плохо себя ведём и трахаемся друг с другом. Мы предназначены для вечеринок. Вот так вот. Да, некоторые из нас не знают меры и слетают с катушек. Но Чарльз Дарвин сказал: «Нельзя сделать омлет, не разбив пары яиц». И вот про это я вам и толкую. Разбитые яйца. Как яйца, разбитые в какой-то, *** его знает, коктейль. Вы только посмотрите на себя... Вы разбиваете моё сердце. Вы напялили на себя кардиганы. А ведь у нас всё было. Мы обосрались похлеще всех предыдущих поколений, вместе взятых! Мы были такими прекрасными... Мы занимались ***нёй, я занимался ***нёй, и я планирую заниматься ***нёй, когда мне будет 20 и, может, когда мне будет 30. И я трахну собственную мать, перед тем как... Или кого-нибудь другого. Только попробуйте мне запретить.
— Я только что понял, что я не умирал на этой неделе.
— Сейчас только четверг, еще есть время.