Для чиновника гибкость спины — залог карьеры. Сначала на нём ездят, потом он. В нашем обществе без этого нельзя.
Милейший человек имел тёплое местечко, распределяя подряды городской Думы на дорожные работы. Кто-то назвал бы такие доходы воровством, но воспитанные люди не будут столь категоричны. Они скажут — «умение жить», и только. И, наверное, будут правы. Кормиться чиновнику за счёт государства — не грех. А грех — забывать при этом начальство.
Бумаги шуршали, наводились справки, подшивались прошения, заверялись копии. Деловая суета кипела за каждым столом. И кто бы сказал, что чиновник не умеет трудиться? Вон как трудятся, дым столбом. Нигде не заметить бюрократии. Ну разве предложат наивному просителю собрать десяток подписей, сотню справок да заверить ворох прошений. И все. А так — никакой волокиты.
Да, юноша, вы далеко пойдёте... Если, конечно, позволят. У нас ведь умных не слишком любят, сами знаете. Начальству тяжко видеть подчинённого проницательнее его, а сослуживцам умник — как кость в горле на фоне их лености и глупости...
Зверь человек, зверь. Зверем был рождён, зверем и остался. Мораль его держит в узде, религия, общество, нравственность, вроде стреножен и спелёнат так, что и дыхнуть невозможно. А стоит дать слабину, чуть ослабить вожжи, как вырывается диким конём. Так, что пена летит. И открывается, каким есть. Стоит страх переступить, страх закона и наказания, как тут же является неприкрытая личина человека. Как только чует свободу — рвутся вожжи, нет тормозов...
Ты продвигаешься вперед в слоях общества успешнее и быстрее, если умеешь соблазнять, объединять убийц, распространять дезинформацию, чем если способен изобретать новые вещи и концепции.
Пит, ты не понимаешь вертикаль власти! Сначала регенты, потом миссис Фредерик, затем я и уж потом... [Скулит пес Трейлер.] — Ой прости брат, затупил. Я, Трейлер, а уж потом ты!
— Батюшки! Что смеху-то было! Как-то его на Волге на перевозе гусар обругал. Вот чудеса-то творил! А каково домашним-то было! После этого две недели все прятались по чердакам да по чуланам.
— Эх, Кулигин, больно трудно мне здесь, без привычки-то. Все на меня как-то дико смотрят, точно я здесь лишний, точно мешаю им. Обычаев я здешних не знаю. Я понимаю, что все это наше русское, родное, а все-таки не привыкну никак.
— Я отдаю должное вашей изобретательности.
— Какой? Я ничего не изобретал...
— Не скромничайте. Как же? Приударить за мной, чтобы получить должность – разве это не блестящая идея?
Так ловко стали пресмыкаться
сейчас в чиновничьих кругах,
что могут с легкостью сморкаться
посредством пальцев на ногах.
Cлайд с цитатой