Вечер с Владимиром Соловьёвым

Надо заметить два момента в мнении о Сталине. Первое. Чем больше публикуется о нем информации, тем больше растет его популярность. Невозможно говорить о том, что люди судят о Сталине под влиянием какой-то пропаганды. Или промывания мозгов. Количество и разнообразие пропаганды достаточно, и никто ее не направляет и не подавляет.

Второе. Произошла корреляция. А если бы спросили, те, кто против Сталина, кто критикует Сталина, как они относятся к России вообще. И к этому государству. Почти все они отрицают это государство. За редким исключением. И поэтому создается мнение, что люди используют образ Сталина и те несомненные трагические события, которые с ним связаны, для того, чтобы вести пропаганду рософобии, против России. И эта корреляция врагов России, которая в народе определяется как предатели России, автоматически переходит на тех, кто выступает с критикой Сталина. Если бы подходили к этому объективно, как делают французы, подходя к исторической личности, оценивая его объективно, не внося в это политику, не пытаясь на этом дискредитировать страну вообще, народ и государство.

Во Франции императора не выбросили из пантеона. А здесь — выбросили. Это говорит о культуре

Сегодня люди относятся к Сталину и и видят в нем положительное, они защищают себя и свою страну от тех, кого они считают врагами, от тех, кто страны не хотят, от тех, для кого Сталин — только предлог и инструмент. Объективной оценки роли Сталина пока еще не делают. Каждый пытается на этом заработать политический капитал. Отрицательный или положительный. Шельмовать Россию, дискредитировать Россию, доказывать, что это государство никогда настоящим государством не было и все достижения России, которые были сделаны в эпоху власти Сталина, это все обман и преступления. Народ не может поверить в то, что живет в государстве, созданном обманом и преступлением. Это естественное сопротивление народа. Иначе он бы не выжил. Именно в этом причина роста популярности Сталина. Мнение выражается не за Сталина, а за себя и свою страну, свой народ. .

Сталин поставил новый рекорд: семьдесят наших сограждан считают положительной его роль в истории. Таких показателей в России не было никогда. Социологи и эксперты несколько ошарашены. Трудно понять: меняется отношение к Сталину как к исторической фигуре или к образу, который сегодня нарисован в представлении людей. Наверное, наше общество в целом не очень хорошо знает свою историю, но и успехи страны при Сталине оспорить невозможно. А с другой стороны — может слишком хорошо знает свою историю. Это зависит от того, на чьей стороне мы находимся. Но сам факт — семьдесят процентов — это серьезный показатель. И ясно одно: надо осмыслить. Хотя те, кто занимается осмыслением, они, как правило, решают свои нынешние политические задачи. И пытаются трактовать в угоду собственным политическим воззрениям. А вопрос гораздо глубже...

Главнокомандующий силами НАТО в Европе С. заявил, что во время холодной войны Россия и Запад понимали сигналы друг друга. А вот сегодня сотрудничество находится в такой стадии, что уже увы сложно говорить о каком-то взаимопонимании. Нет общения. Нет сигналов. Влиятельные бывшие американские политики написали открытое письмо, главная суть которого — угроза ядерной войны с нами, а стратегия США по России никуда не годная. Агентство Bloomberg считает, что сдержать Россию и Китай Америка сможет только вернувшись к стратегии холодной войны Если объединить все эти заявления, то возникает тревожный симптом. Мы приблизились к настоящей войне так близко, что холодная кажется наилучшим выходом из ситуации.

Непонятно, что делать. Только китайские товарищи могут помочь. Потому что то, что говорят они, еще менее понятно. Шутки шутками, но ведь не случайно очень уважаемые люди в американском политическом истеблишменте, они реально очень уважаемые, такие ветераны, которые в ужасе говорят: слушайте, давайте уже одумаемся. Потому что шутки кончились. Это, конечно, здорово, что замечательный человек Дональд Трамп и замечательный конгресс попали в магазин игрушек и могут творить что хотят. Но ведь можно случайно заиграться и весь магазин спалить. Пора уже опомниться.

Когда пытаемся понять то, что написали эти три американских деятеля, это можно сделать, только поняв культуру этих людей и вообще, на чем она основывается. Эта культура очень не только циничная, но и лицемерная. И поэтому она похожа на то, что они пишут, как они говорят как это было в поздние годы советской власти. Не коммунистической, а псевдо-коммунистической. Поскольку я тогда рос, я научился читать советскую прессу и понимать, что там написано. Я считаю, что то, что они сказали, надо отделить обычную пропаганду демагогическую, без которой они говорить не могут, как всегда говорили — с лозунгами. А что там действительно сказано, что не относится к пропаганде? К пропаганде относится российская угроза, к пропаганде относится то, что написано о Путине. Они это обязаны сказать. Они не могут этого не сказать. Не могут же они вдруг выступить и давать правильную оценку своему народу, по которой все что делали, было неправильно. Но что там есть? Они боятся войны. Они четко указывают, что сегодня — боязнь войны. И какая причина? Слишком близко стоят армии России и Запада. Они не говорят, как они вдруг оказались близко. Они констатируют факт. И отмечают это как опасность войны.

Второе то, что они там указывают. Они первый раз за всю историю говорят: вооружение США должно догнать Россию и Китай в области летающих ракет на гиперзвуке. Т. е. первый раз официально они признают: мы отстаем.

Они не обращаются к президенту. Потому что они видят, что основным инструментом для обострения отношений с политической точки зрения являются именно Конгресс и Сенат. И поэтому к ним обращаются. И страх.

А то, что они предлагают старую схему, так эта схема понятна, она уже была. Давайте подпишем какое-то соглашение, будем сдерживать Россию, а сами — наращивать наше вооружение. А почему они вдруг это написали? Это не просто сидели трое на завалинке... Это — попытка что-то сделать в последний момент. Американцы боятся. Потому что в первый раз появилось соотношение сил — то, чего никогда не было после второй мировой войны.

Уже в июне этого года Россия может выйти из Совета Европы. Мы не платим и не собираемся платить за то, что нас лишили права голоса. Ну и что мы теряем уходя? Членство в формальных структурах и регулярные политизированные решения суда по правам человека. Направленные, конечно, против нас. Генсек Ягланд резко поменял мнение. Он призвал вернуть полноценное членство России в ПАСЕ. Он считает, что если Москва уйдет окончательно, в Европе появится новая разделительная черта, и они увидят другую Россию, а россияне не будут иметь возможности обжаловать решения российских судов в ЕСПЧ, и это нанесет удар по защите их прав, как считает Ягланд. На самом деле они увидят другую Европу, а Россия останется той же. Не до конца ясно чего они хотят больше — наших денег или снова услышать мнение нашей делегации, которое во многом им противоречит.

Главный вопрос не в них. Украинская делегация бьется в истерике с криком: Русских не пускать! Немцы якобы страшно наорали на украинцев, отчего украинцы чуть не заплакали с криком: это вы нахватались у Путина таких страшных и обидных слов. Но это сути не меняет. Главный вопрос: мы-то чего хотим? Мы чего увидим? Нам говорят: вот, добро пожаловать в европейскую семью, покайтесь, все отдайте, приползите на коленях, и скажите, что вы были не правы. А главное дайте денег! Хотя и деньги вроде небольшие. А главное я не могу понять: а с чего эти люди решили, что эти люди имеют право нам указывать, как нам жить. Я тут прочитал какого-то шведа. Который начинает через губу нам как дикарям объяснять, что и как мы должны делать. Это те же страны, которые уничтожили Югославию, нам через губу начинают нам рассказывать, что мы себя не так ведем? А мы на полном серьезе как в 90-е говорим: ой, а скажите что-нибудь еще, ой, спасибо, что дураков научили, спасибо, баре, дураки-то мы дураки были!

Не было более лицемерной религии, чем католичество. Все формы христианства менее лицемерны.

Понятие цивилизация означает принятие каких-то норм, законов. А нормы и законы — это ограничения, чего делать нельзя. Трагедия того, что называют европейской цивилизацией — то, что все нормы сломаны. Нет норм и законов. Когда нет норм и законов, и ограничений, кончается цивилизация. И поскольку Европа сегодня дошла до того, что она не могла трансформировать законы, приспособить их к сегодняшнему дню, она их просто отметает, выбрасывает. А без законов, без норм цивилизации нет. Это варварство.

Вопрос не в том, с какой скоростью мы можем перебросить войска. Мы говорим о другом. Если мы осознаем вызовы ближайшего времени, то мы должны рассчитывать свои силы и возможности. Это значит, что мы сегодня должны планировать то, что будет в нашей стране через 10-20-30 лет. И не только планировать. Это значит, что мы должны закладывать заводы, готовить специалистов, заниматься материаловедением, мы должны вкладывать в науку, в том числе в военную науку. Это значит, что сам подход к строительству экономики и к организации того, что раньше называлось народным хозяйством должен осуществляться, исходя из политических задач и стратегического планирования, которое должно быть. Такая страна как Россия не может существовать как бабочка однодневка. Она не может жить планами одного дня. Такая страна как Россия должна жить планами минимум 50-100 лет. Мы должны понимать, куда и как мы идем. Мы должны очертить зону наших геополитических интересов и рассчитать силы и средства, которые необходимы для выполнения поставленных политических задач. А это меняет весь внутренний уклад, весь подход к планированию. Не когда мы говорим: мы сейчас дадим такой экономический рост — 2%. Какие два процента? Они не дадут возможности ничего решать. Ой, нет, мы не должны испугать западников. Мы должны понравиться этим, ой, мы должны понравиться этим, не надо дополнительных денег на оборонку... Это чушь! Мы должны понять: время, когда все вокруг друзья — к сожалению стремительно заканчивается. Есть конкретные вызовы. Никто не будет вести вчерашних войн. Нынешние войны, судя по всему, будут скоротечными, жесткими, требующими высочайшего уровня готовности. В том числе и технической. Мало придумать. Надо еще произвести в достаточном количестве для решения поставленных задач. А это не вернется в один момент. И вся проданная нефть не купит на Западе необходимой техники. Это должно быть произведено здесь, нашими людьми, которые должны получать за это достойные зарплаты. Это совсем другой подход.

Чтобы военно-экономический потенциал соответствовал реалиям, надо понимать реалии. Потому что наличие политической воли в нашей стране зачастую связано с внешне-политическими вызовами. неправильная оценка внешне-политических вызовов приводит к неправильной формулировке целей и задач, которая отражается и на формулировании политики внутри страны. Если мы считаем, что мы живем в окружении друзей, и что ничего не будет, надо помнить всегда про 99 год. Могут разбомбить кого захотят. Поэтому надо просыпаться и очень четко понимать: мы живем в ощущении грядущей катастрофы мировой. И чтобы она не произошла, мы должны быть готовы к организации внутри страны и способностью применить силу, которая до этого момента должна быть выстроена. Чтоб применять.