жизнь

Будет ли когда такое время, когда все люди станут жить достойно? Честно чтоб! Не для других честно, не для видимости, а для самого себя? И чтоб высший судья, главный прокурор для каждого был бы он сам?

Жизнь — карусель, на которой никому не дано удержаться надолго. И она всегда в конце концов возвращается на тоже самое место, замыкая круг.

— Ты не обязан жертвовать собой.

— Я спасу народ.

— Я пойду вместо тебя.

— Мерлин!

— Чья жизнь дороже — слуги или принца?

— Хороший слуга — редкость.

— Я не хороший.

— Да уж...

Время бежит вперед,

Память уходит вспять,

После паденья — взлет,

И не узнать себя.

Акт бытия в глазах,

С вычетом ломких чувств,

Делает краткий взмах

В сердце вселяя грусть.

Значит, пока что жив,

Значит, еще смогу

Спеть не один мотив,

В ноты вогнав судьбу.

Значит, не солнце — смех

Греет сердца людей,

Значит, любовь — для всех,

Значит, тоска — не в ней.

Значит, идти вперед,

Ямы, холмы — не в счет.

Значит, там кто-то ждет,

Значит, и я еще,

Преодолев посты

Бед и потерь кольцо,

Снова скажу: «лишь ты»,

Глядя в твое лицо.

Я где-то вычитал известную цитату о том, что каждый день нашей жизни дает нам второй шанс, стоит только руку протянуть, но проблема в том, что мы им не пользуемся.

... и любая причина прозвучит как оправдание...

А плохое настроение у всех бывает, чувак. Привыкай жить среди людей.

Если бы мы все могли ослепнуть,

Тогда всё стало бы проще.

На каждую силу отыщется мощь. Мощь будет сломлена могуществом, а могущество одолеет мастерство. А мастерство просто так никому не дается. Его нужно шлифовать всю жизнь, какой бы долгой или короткой она ни была. Жизнь – это путь. И этот путь у каждого свой. Какая бы награда ни ждала в конце, какие бы достижения и лавры там ни маячили, сам конец всегда один. Мудрый получает удовольствие от самого пути, а не думает: «Вот еще чуть-чуть – и начну жить!»

Мне казалось, кончился не только тот незнакомец, не только, завтра или после завтра, кончусь и я, закрытый, закопанный в грязь среди смущения и лжи участников процедуры, нет, так кончилось все, вся наша культура, вся наша вера, вся наша жизнерадостность, которая была очень больна и скоро там тоже будет закрыта. Кладбищем был мир нашей культуры.