жестокость

Из всех видов жестокости я считаю самым ненавистным тот, который надевает на себя маску милосердия.

Несчастной я стала в шесть лет. Гувернантка повела меня в приезжий «зверинец». В маленькой комнате сидела худая лисица с человечьими глазами. Рядом на столе стояло корыто, в нем плавали два крошечных дельфина. Вошли пьяные, шумные оборванцы и стали тыкать в дельфиний глаз, из которого брызнула кровь. Сейчас мне 76 лет. Все 70 лет я этим мучаюсь.

Все мы стремимся реализоваться. Но если что-то тормозит нас, мы ищем выхода в боли. Ищем её для себя, или причиняем её другим. Особенно уязвимы в этом отношении подростки. Юность пробует свою силу множеством способов.

Мир полон жестокости, Элайза, вы ведь это сознаете? Жестокость окружает нас. Дыхание ее повсеместно. Всю жизнь мы пытаемся избегнуть ее.

Я видела стремительно возникающий новый мир. Да, более технологичный, да, более эффективный. Новые способы лечения старых болезней. Очень хорошо. Но мир при этом жесткий, безжалостный. И я видела девочку с зажмуренными глазами, прижимавшую к груди старый мир, более добрый, о котором она знала в глубине сердца, что он не может остаться, и она держала его, держала и просила не отпускать ее.

Жестокость зависит от понимания жестокости и от умения сделать выбор против неё. Или же в пользу того, чтобы жестокость не замечать.